очень нудно 
44 
— Либби… — Он провел рукой по заросшему подбородку. — Я стараюсь перенять ход мыслей мужчин из твоего времени и ответить тебе так, чтобы все стало понятно. Но ничего не получается.
— Думай лучше по-своему, — сказала Либби. Она, наконец, приняла важное решение, может быть, самое важное в своей жизни. И была уверена в том, что не ошибается. Все же она немного побаивалась. Предвкушала удовольствие, ждала его — и вместе с тем сомневалась в своей женской состоятельности.
Кэл кивнул. Он-то не сомневался, был уверен, что все мужчины испокон веку испытывали те же чувства, что и он. Но едва ли это просто влечение. В горле пересохло, ладони увлажнились. Чем больше он призывал себя к здравомыслию, тем гуще делался туман в голове.
— Давай все спокойно обсудим… — сказал он.
Либби смотрела ему прямо в глаза, хотя от страха хотелось опустить голову.
— Разве ты меня не хочешь?
— Я много раз представлял, как занимаюсь с тобой любовью.
По спине у нее пробежал холодок. Страх сменился возбуждением.
— Когда ты это представлял, где мы с тобой тогда находились?
— Здесь. В лесу. Или далеко-далеко отсюда, в космосе. Рядом с нашим домом есть пруд; вода в нем прозрачная, как стекло, а рядом растут цветы, которые посадил мой отец. Там я тоже тебя представлял…
Ему стало тоскливо при мысли, что он вернется к тому пруду, куда она не может за ним последовать. Зато у них есть здесь и сейчас. Настоящее — вот все, что имеет значение. Во всяком случае, для нее.
Либби подошла к нему, понимая, что ей предстоит сделать первый шаг. Первый и очень важный для них обоих.
— Вот и хорошо. — Она провела пальцем по его щеке. — Калеб, поцелуй меня еще раз.
Можно ли отказать в такой просьбе? Калеб посмотрел на Либби. Какой мужчина в такой ситуации способен устоять? Либби ждала. Глаза у нее сделались огромными и темными, рот приоткрылся. Он медленно опустил голову и коснулся губами ее губ. Сначала легонько, как будто пробуя. Она тихо вздохнула, и что-то в нем взорвалось. Страстное, дикое желание вырвалось на волю. Потрясенный неожиданно открывшейся в нем бездной, он положил руки ей на плечи и отстранил от себя.
— Либби…
— Не заставляй меня соблазнять тебя, — прошептала она. — Я не умею.
Глухо рассмеявшись, он прижал ее к себе, зарылся лицом в ее волосы.
— Поздно. Ты уже меня соблазнила.
— В самом деле? — Она льнула к нему, обнимала за шею, тянула к себе, хотя обещала самой себе, что в нужный час отпустит без труда и сожаления. Он легонько куснул ее за мочку уха, она задрожала всем телом. — Я не знаю, что делать дальше.
Кэл подхватил ее на руки.
— Наслаждаться, — прошептал он и понес ее на второй этаж.
Он хотел, чтобы они соединились в той самой постели, где он грезил о ней. Через окно в комнату проникали бледные лунные лучи. Он бережно положил ее на кровать. Сейчас он отдаст ей всего себя. И возьмет ее всю. Кэл умел ценить страсть; привык окунаться в глубины любви, наслаждаться ее многогранностью. Скоро, очень скоро Либби тоже это поймет.
Он медленно, нарочито медленно раздевал ее, растягивая удовольствие и все больше изумляясь. Его восхищало каждое новое открытие: тонкие лодыжки, гладкие икры, стройные бедра. Он жадно наблюдал за нею.
Ее глаза сделались огромными, подернулись дымкой страсти.
Он поцеловал ей руку.
— Такой я тебя и представлял, — прошептал он. — Хотя старался этого не делать.
Раньше Либби думала, что в такой миг ей будет неловко, даже стыдно. И вот она лежит обнаженная, залитая лунным светом, и ей кажется, что красивее ее нет никого на свете. Кэл жадно смотрит на нее и не может наглядеться.
Улыбаясь, она подняла руки и начала его раздевать.
Он решил быть терпеливым, бережным и очень, очень нежным. Он отлично знал — а она, как выяснилось, еще нет, — что к наслаждению ведут сотни тропинок. Пусть этот раз, ее первый раз, будет сладким. От прикосновения ее неопытных пальцев у него закипела кровь. Соблазн оказался слишком велик. Он схватил ее за руки, сдерживая стон.
Она напряглась.
— Я что-то делаю не так?
— Нет. — Он усмехнулся, заставил себя расслабиться. — Наоборот… все так… и даже слишком… — Отстранившись, он скинул с себя остатки одежды. — В следующий раз обязательно раздень меня так же… — Он отбросил ей челку со лба и прильнул губами к ее губам. — Я все сделаю для тебя. Доверься мне.
44 
