очень нудно 
115 
— Виноватым в чем?
— В том, что я даже не подумал, даже не допустил возможности оставить ее у нас!
— У нас? Здесь?..
Рорк засмеялся, но в смехе его прозвучала горечь.
— Ну вот, слава богу, хотя бы тут мы настроились на одну волну. Мы не можем это сделать. Мы неподходящие люди для этого… Для нее. Большой дом, все эти деньги… все это ничего не значит, потому что мы не те люди!
— Да, Рорк. Мы и тут на одной волне. Рорк улыбнулся ей.
— Я иногда спрашивал себя: смог бы я стать хорошим отцом? Думаю, смог бы. Я думаю, мы бы оба смогли, несмотря на наше прошлое. А может, и благодаря ему. Но не сейчас. Не с этим ребенком. Это случится, когда мы оба поймем, что мы к этому готовы. Что мы сможем. А пока…
— Тебе не в чем себя винить.
— Тогда чем же я отличаюсь от этой Лизы Кордей? От сводной сестры Свишера?
— Ты хотя бы пытался помочь. И ты еще сможешь помочь.
— Поразительно, но ты меня успокаиваешь. Я даже не подозревал, насколько оказался выбит из седла, а ты помогла мне успокоиться. — Рорк взял ее руки и поцеловал одну за другой. — Я хочу, чтобы у нас были дети, Ева.
Ее инстинктивная реакция вызвала у него улыбку.
— Нет повода для паники, дорогая. Я не имею в виду сегодня, или завтра, или через девять месяцев. Присутствие Никси стало для нас хорошим уроком. Дети требуют огромной работы, верно? Эмоциональной и физической работы, поглощающей массу времени. Но эта работа вознаграждается самым поразительным образом. Той самой родственной связью, о которой ты говорила. Мы тоже этого заслуживаем. Мы создадим ее, когда будем готовы. Но пока мы оба к этому не готовы. И уж тем более мы не готовы к тому, чтобы стать родителями почти десятилетнему ребенку. Для нас это было бы равносильно тому, чтобы начать выполнение захватывающе сложной, запутанной задачи где-то посредине пути, без предварительной подготовки. — Он наклонился к ней и прижался губами к ее лбу. — Но я хочу, чтобы у нас были дети, моя дорогая, моя любимая Ева. В один прекрасный день.
— В далеком будущем. Например, лет через десять, когда… Эй, погоди! «Дети» — это множественное число!
Рорк усмехнулся:
— Действительно, «дети» — это множественное число. Ничто не ускользает от моего проницательного копа.
— Ты в самом деле думаешь, что если я когда-нибудь позволю тебе засадить в меня нечто… Господи, они там, как маленькие инопланетяне, отращивают ручки и ножки… — Ева содрогнулась. — Жуть! Но даже если бы я это сделала, даже если бы я выродила ребенка — а это, между прочим, больно, все равно что глаза выдавливать, — думаешь, я бы сказала: «Эй, давай повторим»? Если так, то ты, вероятно, недавно перенес черепно-мозговую травму.
— Насколько мне известно, нет.
— Ну, тогда готовься. В любую секунду. Рорк засмеялся и поцеловал ее.
— Я и правда тебя люблю, а все остальное — в туманном будущем. Давай вернемся к этому ребенку. Я думаю, Ричард и Бесс — это отличная мысль.
«Все остальное» Ева отодвинула в самый глубокий, самый темный подвал своего сознания, в надежде, что там оно и останется.
— Они ведь взяли того мальчика в прошлом году.
— Кевина. Да, они недавно официально оформили усыновление.
— Ну, вот. Хотя характер у него наверняка не сахар, и его можно понять: нахлебался дерьма вдоволь. Мать, проститутка и наркоманка, била его, оставляла без присмотра. Они должны знать, как справляться с трудными детьми, поэтому…
— Они отличные кандидаты для Никси. Я с ними переговорю сегодня же вечером, если смогу. Им надо будет познакомиться, встретиться лицом к лицу.
— Давай с этим не затягивать. Раз уж Дайсоны с ней распрощались, СЗД скоро поднимет шум об опекунстве. А теперь пойдем. Покажи, что у тебя для меня есть.
По дороге в кабинет, где он держал несанкционированное оборудование, Рорк ввел Еву в курс дела.
— Я нарыл кое-какие имена, тем или иным образом пересекающиеся и с Киркендоллом, и с Айзенберри. Одни связаны с ЦРУ, другие — с Организацией безопасности родины. — Он покосился на нее, зная, что наносит ей еще одну душевную травму. — Тебя это не смущает?
— А тебя?
— Ты же знаешь, в свое время я по мере сил постарался с этим примириться. Когда оказалось, что они хладнокровно наблюдали, как отчаянно страдает ни в чем не повинный ребенок, принесли его в жертву своему «великому делу»… Я этого не забуду, но я постарался с этим примириться.
— Я тоже этого не забуду, — тихо призналась Ева. Она знала, что ради любви к ней он отказался от мести оперативникам и начальникам ОБР, которые были свидетелями насилия над ней много лет назад в Далласе. Они видели и слышали, как родной отец избивает и насилует свою дочь, но ничего не предприняли, чтобы положить этому конец.
115 
