6

В глубине души она ждала этой встречи с нетерпением ребенка, мечтающего поскорее получить от Санта-Клауса рождественский подарок. Она продолжала уверять себя в том, что любовная связь с Робертом не нужна ей и неинтересна, но обмануть собственное сердце была, разумеется, не в состоянии.

Они ужинали в ресторане, владелец которого в прошлом входил в состав легендарной «Роллинг Стоунз», в своего рода музее, посвященном знаменитым рок-музыкантам. Много и оживленно разговаривали — обоим хотелось поделиться друг с другом последними впечатлениями и новостями.

— Кстати, я понял, почему ты любишь Дега! — неожиданно сказал Роберт. — Он рисовал танцовщиц или обычных людей в какой-то момент движения. Тебе эта тема близка, как никакая другая, верно?

Александра задумалась.

— Возможно, ты и прав. Хотя с уверенностью могу сказать, что полюбила картины Дега еще ребенком, когда даже не знала, что стану профессиональной балериной.

— Но уже наверняка танцевала.

— Конечно! — с чувством ответила Алекс. — Страстью к танцу я воспылала, наверное, еще в колыбели. — Она рассмеялась.

— Знаешь что? Давай на следующей неделе сходим в какую-нибудь художественную галерею? К примеру, в галерею института Кур-то? — предложил Роберт. — Периодически моей душе просто необходим заряд «живописной» энергии.

Глаза Александры заискрились. Она сложила вместе ладони, как будто собралась помолиться.

— Как здорово ты придумал! Галерея института Курто… В последний раз я была там очень давно, с родителями.

— Значит, договорились. В следующую субботу устраиваем себе день изобразительного искусства! — провозгласил Роберт.

В половину девятого Александра засобиралась домой.

— Тетя меня уже ждет. Мне пора.

Роберт не стал возражать, тут же расплатился, и они вышли в фиолетовые сумерки вечера.

Им навстречу попалась какая-то парочка. Александра не обратила бы на нее внимания, так как пребывала в глубокой задумчивости, если бы незнакомка не закричала на всю улицу:

— Робби! Наконец-то мы опять встретились! Я жутко соскучилась!

Александра и спутник громкоголосой блондинки в изумлении посмотрели на нее, потом на Роберта, зло поджавшего губы.

— Элеонора, прекрати ломать комедию, — сказал он жестко.

Но женщина, пропустив его слова мимо ушей, протянула вперед руки и бросилась ему навстречу.

— Робби, родной… — промурлыкала она таким тоном, будто повстречала любимого, с которым по независящим от обеих причинам давно не виделась.

Роберт повернулся к наблюдающей за происходящим широко раскрытыми глазами Александре, осторожно коснулся пальцами ее руки и произнес:

— Пожалуйста, извини. Я на минуту отойду с этой особой в сторону. Только ни о чем не волнуйся. Я сейчас же все тебе объясню.

Они с Элеонорой удалились на несколько шагов, и Роберт что-то заговорил твердым, не терпящим возражения тоном. Элеонора пыталась ему ответить, но он не дал ей такой возможности. А спустя две минуты вернулся к Александре, тяжело вздохнул и произнес совсем другим голосом — нежным и утомленным:

— Пойдем.

— Мерзавец! Ты еще пожалеешь, что так обошелся со мной! Серьезно пожалеешь! — закричала им вслед Элеонора, но Роберт даже не повел бровью.

Это моя бывшая подружка, — сказал он спокойно, когда они сели в машину. — Говорит, что пытается вернуть наше совместное счастье, а никакого счастья и не было.

Алекс с удивлением поняла, что только что произошедшая на ее глазах сцена не вызвала в ней никаких бурных эмоций: ни гнева, ни ревности, ни жажды кому-то отомстить.

  28