очень нудно 
78 
— Ты всегда называешь меня «милая» или «ангел», — прошептала она, — но ни разу не сказал мне «дорогая»…
— Может, я просто жду, когда смогу назвать тебя «миссис Дарлинг», — пробормотал он, искоса взглянув на девушку.
Растроганная, она поцеловала его в ямочку между ключицами, невольно коснувшись обнаженными сосками жестких завитков на его груди. Этого нечаянного прикосновения было достаточно, чтобы они воспылали жаждой нового слияния. Дрожа от возбуждения, они осыпали друг друга горячечными поцелуями, предвкушая и сознательно оттягивая миг острого наслаждения.
Билли нетерпеливо отбросил одеяло и отнес Эсмеральду на кровать, где они погрузились в новое, восхитительное путешествие в страну любви. Нежное тело Эсмеральды, послушно отзывающееся на каждую ласку Билли, вызывало у него неистовый экстаз и пронзительную благодарность. Он изобретал все более утонченный путь к точке наивысшего блаженства. И этот вожделенный миг настал, окутав обоих сверкающим покрывалом страсти. В полном изнеможении они на какое-то время провалились в сладкое забытье, продолжая крепко обнимать друг друга.
Из этого блаженного состояния Эсмеральду вывели новые ласки уже проснувшегося Билли. Не очнувшись от сна, она снова перенеслась в мир сладостных ощущений, словно продолжая грезить наяву. Волшебные руки и губы Билли порхали над ее безвольно раскинувшимся телом, пробуждая неистовое желание. Всего несколько минут изощренных ласк — и они снова слились в страстном порыве, вознося благодарственные молитвы.
Наступило утро. Солнечные лучи озарили комнату светом нового дня. Открыв наконец глаза и придя в себя, Эсмеральда почувствовала сладостные объятия Билли и поняла, что мечтает только об одном — чтобы это никогда не кончалось.
Билли улыбнулся и лукаво подмигнул ей.
— Доброе утро, герцогиня, — подчеркнуто протяжно проговорил он, приветствуя ее, как однажды в гостинице.
— Доброе утро, ковбой! — задорно ответила она, подхватывая игру. — Не забудь перед уходом оставить доллар на столе.
— Всего один доллар? — удивился он. — По-моему, я должен тебе значительно больше…
Он прижал губы к ее ушку и стал что-то нашептывать. Эсмеральда засмеялась, как девчонка. Никогда она не могла подумать, что ее, благопристойную мисс Эсмеральду Файн, способна развеселить такая восхитительная непристойность.
Любовь Билли делала ее легкомысленной и озорной. Она обвела языком припухшие от поцелуев губы и снова прижалась к Билли. Он ответил ей так неистово, что они уже были готовы вновь отправиться в страну райского блаженства.
Но в эту минуту на лестнице раздались мужские крики, перемежающиеся с визгом женщин. Послышались шаги.
Билли присел в кровати, тревожно прислушиваясь. Затем набросил на девушку одеяло и выпрыгнул из кровати.
— Оставайся здесь, милая, — приказал он, поспешно натягивая брюки. — Пойду разберусь. Видно, одной из девочек попался бедовый клиент.
Внезапно дверь резко распахнулась.
Испуганно вскрикнув, Эсмеральда инстинктивно натянула одеяло до самого подбородка и уставилась на вошедшего. Пожилой человек никоим образом не походил на буяна. Определенно он не мог вызвать такого шума. В двубортном сюртуке и тщательно отутюженных брюках он выглядел так, будто явился на официальный прием. На нем был серый цилиндр из дорогого фетра, а в руке, покрытой старческими веснушками, он крепко ежи-. мал медный набалдашник внушительной трости. Невероятная нежность взгляда, который он устремил на Эсмеральду, заставила ее сжаться от странного предчувствия. Он прислонил трость к гардеробу и, сняв цилиндр, нервно вращал его подрагивающими пальцами.
— Я узнал бы тебя где угодно, Эсмеральда. Ты точная копия своей матери!
У него не было снежно-белых волос и колючих усов. Его голова была гладкой и блестящей, как бильярдный шар. Лицо чисто выбрито. Но решительно выдвинутый вперед подбородок не вызывал у нее сомнений.
— Дед? — вдруг осевшим голосом промолвила она.
Он глядел на нее с умилением, широко улыбаясь.
— Ах, мое дорогое дитя! Чудовище будет счастливо, если ты согласишься назвать его дедушкой!
Потрясенная, Эсмеральда отчаянно вцепилась в одеяло, когда он наклонился и погладил ее по голове, как делал это в ее детских мечтах.
— Ну, ну, дорогая, — прошептал он. — Ты все делала правильно, и теперь настало время идти домой и позволить дедушке позаботиться о тебе.
78 
