14 
— Рейвен очень дорога мне. Таких, как она, немного, особенно в этом городе. Она была ранима, а сейчас ранима сильнее, чем когда либо. Я не хочу видеть ее страдающей. Нет, я не стану отвечать на вопросы. Это ее история, не моя. Но я собираюсь сказать вам вот что: она нуждается в бережном и терпеливом отношении. И лучше бы вам относится к ней именно так.
— Много ли вы знаете о том, что произошло между нами пять лет тому назад?
— Я знаю то, что рассказала мне Рейвен.
— Когда-нибудь вы меня спросите, что я чувствовал и почему уехал.
— И вы расскажете мне?
— Да, — он повернулся и, поколебавшись, подтвердил, — расскажу.
— Прости, не терплю опаздывать, но я искала туфли.
Рейвен спустилась из спальни в белом воздушном платье. Она уже не казалась такой бледной, щеки чуть порозовели, глаза блестели, а губы улыбались. Мимо внимания Брэндона не прошло, что Рейвен была что-то слишком нарядна и очень взволнованна.
— Ты великолепна, как всегда. — Он вручил ей цветы. — И я никогда не роптал на твои опоздания.
— Ах уж эти изысканные ирландские комплименты, — пробормотала Рейвен, уткнув лицо в букет. — Я по ним скучала. — В ее глазах промелькнули насмешливые искорки. — Но сегодня вечером, Брэнд, я предоставлю тебе полную возможность побаловать меня. У меня уж вот такое настроение!
— Куда ты хочешь пойти?
— Куда-нибудь. — Она отняла у него свою руку. — Но прежде всего пообедать. Я умираю от голода.
— Хорошо, я куплю тебе чизбургер.
— Что ж, некоторые вещи остаются неизменными, — ответила она и повернулась к подруге. — Веселись и не беспокойся обо мне. — Она чуть приостановилась, затем улыбнулась и поцеловала Джули в щеку. — Обещаю, что ключи от дома не потеряю И передай привет… — Рейвен направилась к двери вместе со своим спутником, но обернулась перед выходом. — Кто сегодня?
— Лоренцо, — ответила Джули, глядя им вслед.
— «Обувной барон», — рассмеялась Рейвен, перед тем как выйти в прохладную весеннюю ночь. — Забавно. — Она взяла Брэндона под руку. — В Джули всегда влюбляются миллионеры. Такой уж у нее дар.
— «Обувной барон»? — переспросил Брэндон, открывая дверцу автомобиля.
— Ммм, итальянец. Он одевается у лучших портных и выглядит так, что хоть печатай его профиль на монетах.
Брэндон устроился на сиденье рядом с Рейвен и по старой привычке погладил ее волосы, лежащие на плечах.
— Это серьезно?
Рейвен заставила себя не шевелиться под его нежными пальцами.
— Не более серьезно, чем известный финансист и король парфюма. — Запах кожаного салона напомнил ей запах кабинета доктора Картера. — Чем ты собираешься кормить меня, Брэнд? — спросила она поспешно, отгоняя недавние тяжелые впечатления. — Предупреждаю, я очень голодна.
Он взял ее за подбородок и повернул лицом к себе так, что их глаза встретились.
— Не хочешь ли ты рассказать мне, чем ты так взволнована?
Он всегда умел мгновенно уловить ее настроение. Рейвен благодарно положила руку ему на плечо.
— Не спрашивай, Брэнд. Во всяком случае, не сейчас.
Он обнял ее одной рукой, не обращая внимания на сопротивление, и другой прижал ее ладонь к своим губам.
— Ну хорошо, не сейчас, — согласился он. — Но, оказывается, я могу еще волновать тебя? — Он улыбнулся, испытывая удовольствие от того, что так хорошо ее знает. — Я смог убедиться в этом.
Рейвен ощутила дрожь его пальцев.
— Да. — Она вырвалась из его объятий. — Ты можешь еще волновать меня. Но обстоятельства теперь не те же самые.
Брэндон снова улыбнулся, показав ряд белых зубов, и запустил двигатель.
— Да, обстоятельства не те же самые. — Он включил скорость, а у нее осталось неприятное ощущение от того, что он точно повторил ее слова. Только они вкладывали в них разный смысл.
Обед проходил в спокойной и дружеской атмосфере и был просто великолепен.
Они сидели в крошечной таверне, которую однажды случайно обнаружили. Брэндон знал, что здесь их никто не потревожит ни просьбой дать автографы, ни предложением вместе выпить. Тут они были вдвоем — мужчина и женщина. Им был обеспечен прекрасный ужин с вином, в интимной обстановке, при свете свечей. К концу ужина улыбка Рейвен стала более непосредственной, и выражение тревоги, которое Брэндон видел в ее глазах в начале вечера, постепенно исчезло.
— Мне показалось, что я не ела целую неделю, — сказала Рейвен, доедая нежный ростбиф — фирменное блюдо таверны.
14 
