Последние отзывы

  65  

— Ну и что?

— Перепрыгнуть бы отсюда на конвейер, — неуверенно сказал напарник.

— Ты кенгуру, что ли? Он же далеко.

— Но если разбежаться…

Я прикинул расстояние, отошел к углу крыши, залез на бордюр и пригляделся еще раз.

— Метра на три ближе — можно было бы попробовать, а так… Во-первых — не допрыгнешь. Во-вторых, даже если допрыгнешь, не сможешь уцепиться, свалишься с этой трубы квадратной. К тому же крыша высокая, падать далеко. Если бы наш цех пониже немного был, тогда еще туда-сюда, а так далеко слишком лететь.

— Так что же делать? — Никита волновался все сильнее. — Химик, ты какой-то спокойный слишком! Заторможенный! Ты, кажется, ситуацию до сих пор не просекаешь. У нас жратвы почти не осталось, воды — полфляги. За сегодня допьем-доедим, и дальше что?

— Все я понимаю, Пригоршня. Я спокоен, потому что бессмысленно из себя выходить.

— Но мы умрем тут, ё! Нет, ты сам посмотри…

— Если бы ты мог хоть ненадолго закрыть эту бездонную грохочущую пропасть, именуемую твоим ртом, я был бы тебе искренне благодарен, — поморщившись, сказал я. — Не шуми, мне все обдумать надо.

Он плюнул и пошел назад.

— Давай тогда в будке еще глянем, может, там все же как-то можно…

Возвращаясь, я опять посмотрел вниз. Шатуны бродили по двору между корпусами, кто-то стоял неподвижно, кто-то копался в огороде. Из дверей кирпичного склада показались двое, волочащие тушу — я узнал обезглавленного кабана-мутанта. Шатуны тащили зверя с трудом, вскоре к ним присоединилась еще одна сладкая парочка, и они втянули кабана в ворота бункеровочного цеха.

Когда я вошел в будку, Никита сидел на корточках возле пролома.

— Ну что? — Я устроился рядом. Пол цеха, где громоздилась гора обломков, был далеко.

Напарник лег на живот и велел:

— Придержи меня.

Я ухватил его ремень, он свесился по пояс, кряхтя, изогнулся.

— Что ты видишь, сестрица Анна? — спросил я.

— Ни хрена не вижу. Ни лестницы пожарной, ни карниза… Эй, что это? Вытаскивай меня!

Я потянул, и Никита выбрался обратно, громко сопя.

— Что увидел?

— Ничего не увидел. Я услышал! Ты что, не слышишь?

— Да ты сопишь, как паровоз… А, теперь слышу.

— Это «вертушка»! — Он бросился наружу, и я поспешил за ним. — Та же, что и ночью…

Когда с пистолетом в руках я вывалился из будки, вертолет был уже близко — темный силуэт несся со стороны города.

«Черный крокодил» — детище одного европейского консорциума. Я не слишком хорошо разбираюсь в военной технике, но напарник говорил, что эта машина напоминает КА-50 «Черную акулу» и одновременно смахивает на AH-64D, известный как «Апач». Главное, что в этой модели от «Акулы», — экипаж из одного человека.

Длинная узкая машина казалась хищным мутантом, помесью ворона и птеродактиля. Фигуру пилота не разглядеть сквозь скошенный фонарь над носовым обтекателем. Лопасти рулевого винта асимметричные, вращаясь, они напоминали размытую букву «X». Никита как-то рассказывал, что знакомый всем громкий рокот создает в основном именно рулевой винт, и такая форма позволяет ослабить звук, к тому же благодаря, асимметричному винту машину можно загружать в трюм транспортного самолета, не снимая лопасти.

Из корпуса выступали тонкие штанги датчиков воздушных параметров, над осью основного винта торчала металлическая тыква радиолокационной станции.

Должно быть, летчик заметил нас издалека — вертолет не просто облетал территорию, он несся к крыше, задрав хвостовую штангу. Мощные лопасти полосовали воздух, тускло поблескивали бронированные бока. Под каждым крылом висело по паре пилонов со штангами-направляющими, между ними виднелись блоки ПТУР — противотанковых ракет «Си Игл Модификат», — а ближе к корпусу блестели на солнце толстенькие цилиндры пусковых установок неуправляемых ракет.

Никита отпрыгнул в сторону, я упал на колено возле будки, вскинул «файв-севен» и выстрелил, хотя это было бессмысленно: броня на кабине выдерживала попадание двадцатимиллиметрового снаряда.

— Прячься! — заорал напарник, позабыв уточнить, куда именно.

В этот момент вертолет дал залп неуправляемыми ракетами. Вспышки, дробный грохот — мы метнулись в разные стороны от будки, свалились под парапетом. Я сощурился, чтоб не ослепило, и открыл рот, чтоб уменьшить нагрузку на барабанные перепонки. Всё, конец, сейчас нас по всей Зоне разметает…

  65