152 
Светало, в овраг начинал наползать туман, становилось промозгло и сыро. Как припадочная, орала лягушка. Стивен взглянул за изломанный край земляной стены — на востоке медленно вставало солнце. Как много братьев не увидят его сегодня?
Тамплиеры в камуфляжной форме открыли люки второго вездехода. Щурясь на утренний свет, из него спрыгнул рыцарь в драном черном комбинезоне. С его помощью из люка с металлическим скрежетом вынесли носилки. Экипаж броневика бережно уложил их прямо на мокрую землю, понимающе отходя в сторону. Все еще покачиваясь, Стивен приблизился.
Рыцарь, выпрыгнувший из машины, обернулся. Им оказался брат Антуан, чьи глаза глянули на Стэнделла с перемазанного в маскировочной краске лица. В следующий миг храмовник отвернулся. Как позже узнал Стивен, Антуан стал единственным участником похода, не получившим ни единого ранения. Тамплиеры говорили, что его сохранил сам Бог. Стивен, к сожалению, так и не узнал, кто это такой…
На вынесенных из отсека носилках лежал Хэйворд, белый, как полотно.
— Его оглушило взрывом гранаты… а еще он никогда не сможет ходить… — негромко сказал Антуан.
Казалось, раненый спит, но рыцарь все же разглядел приблизившегося Цербера сквозь приоткрытые веки. Он с трудом оторвал от груди руку, вскидывая в приветствии ладонь. Стив тяжело опустился рядом, скривившись от боли в спине. Хэйворд разлепил губы, и в ту же секунду брат Антуан склонился над командиром, осторожно прикладывая к его губам горлышко фляги.
— Я хочу знать, что произошло в башне после моего ухода от штурмовых групп? — Стив говорил негромко, при этом стараясь не смотреть раненому тамплиеру в глаза.
— Ты хочешь знать, что произошло, Стэнделл? — Он со стоном повернулся, снизу вверх вопросительно взглянув на Антуана. Тот нервно пожал плечами, словно призывал брата самостоятельно принимать решение.
Стэнделл снова взглянул на Хэйворда и решительно кивнул. Смоченные водой губы рыцаря с трудом разлепились, пропуская в утренний воздух слова.
— Мы обнаружили тебя наверху. В башне Струго. Как оказалось, ты все сделал сам, и нам оставалось лишь без промедления покинуть храм. Я помню, что ты был невменяем. Шел, словно во сне, стрелял во все, что двигалось, и беспрерывно что-то бормотал. И снова стрелял. Знаешь, без твоих талантов, Стэнделл, мы бы никогда не выбрались оттуда…
20:2 Он обеими руками вскинул пистолет, ловя в прицел Струго. И никакая сила в мире не могла сдвинуть этот прицел в сторону. Мальчишка-старик неподвижно сидел за широким блестящим столом, с легкой улыбкой на устах наблюдая за Стэнделлом. Все так же держа архиепископа на прицеле, Стив медленно обошел зал, осматриваясь и принюхиваясь. Заглянул за возвышение, под стол. Не обнаружив ничего настораживающего, вернулся к выбитому окну. Дождавшись, пока он остановится, мальчишка слегка наклонил голову.
— Добро пожаловать домой, Стивен. Ты все-таки вернулся…
— Да, я осмелился. — Стив прищурил один глаз, качнув стволом. — Решил собственными глазами взглянуть на того, по чьей вине проклят. Осознаешь иронию момента?
— Ты не проклят, а благословлен, Стэнделл. — В голосе юноши, сильном и отнюдь не детском, прорезалась острая обида. — Говорить так — большой грех, ты знаешь об этом? Именно я дал тебе бесконечную силу и власть. Я сделал тебя произведением искусства, совершенным человеком, могучим, всесильным, ловким. Ты непобедим, мой мальчик. Ты, словно отточенный клинок. В моем новом мире обладать таким счастьем будут многие, но пока подобное необходимо принимать, словно редкий, бесценный дар. На зависть ему. Ты понимаешь, о ком я говорю, сын мой?
Он предпочел не понять. Взгляд архиепископа притягивал, словно магнит, и Стивену с большим трудом удавалось не подчиняться его властному приказу. Опустить оружие. Распахнуть руки. Принять покой. Он прикусил щеку, стараясь болью смыть подкатывающее наваждение.
— Сколько же тебе на самом деле лет, Струго?
Выглядишь, как несмышленый молокосос… — Стив не без удивления прислушался к зазвучавшей со всех сторон тихой завораживающей музыке. Подался назад, вспоминая про отстегнутый противогаз, когда крупные шары светильников мягко зашипели, испуская прозрачные струйки дыма.
— Я вечно стар, подобно этому миру, Стивен. Ты знаешь это, как знаешь цену моей силе. Поэтому прошу тебя, дитя мое, постарайся больше не оскорблять меня…
152 
