78 
В нетерпении доставить ей удовольствие, он занялся им – потягивая и дразня, посасывая и поглаживая губами, языком и зубами, пока она не выгнулась под ним, не потянула его за волосы. Знакомое торжество пробежало по его венам. Ему не нужно было для этого зрение. Заниматься любовью с женщиной в темноте всегда было для него так же естественно, как дышать.
– Я чувствую, – прошептала она, часто дыша, ее голос звучал одновременно смущенно и шокировано.
– Надеюсь, что так, – ответил он, неохотно поднимая голову с ее груди. – Я не хотел бы впустую потратить твое время.
– Нет. Я имею в виду…
Габриэлю вдруг захотелось увидеть в этот момент ее лицо, оно должно было иметь восхитительный румянец.
– … «там», – закончила она.
Он покачал головой и издал смешок.
– Я могу пообещать, что вы почувствуете намного больше «там» до того, как я закончу.
И словно в подтверждение своего обещания, он скользнул рукой по мягкой атласной коже ее живота. Она в нетерпении задрожала под его прикосновением, но он продлил ее удовольствие и мучение, исследуя контуры ее живота и чувствительные впадинки под ним.
Его пальцы коснулись мягких завитков внизу ее живота, и почти сразу его бедро толкнулось между ее ног, заставляя их разойтись в стороны и дать ему беспрепятственный доступ к тому, что находится между ними.
– Вы заставляете меня чувствовать себя такой распутной, – призналась она, каждый ее вздох был вздохом восхищения. – Если бы я могла сделать что–то такое для тебя … с тобой.
Габриэль не представлял, что ему может быть труднее, чем сейчас, но когда множество эротических картинок так и вспыхнули в его мозгу, затуманивая разум, он понял, что ошибался.
– Я буду счастлив доказывать тебе это всю оставшуюся жизнь.
– А что, если у нас не будет этой жизни? – Она обняла его, обняла удивительно сильно. – Что, если у нас есть только сегодняшний день?
– В таком случае я не упущу единственную возможность сделать вот это, – сказал он, атакуя ее рот нежным и возбуждающим поцелуем. – Или это. – Он опустил губы к ее груди и обвел языком ее распухшие соски. – Или вот это. – Его голос превратился в стон, когда он погрузил пальцы в ее завитки и стал поглаживать гладкую плоть под ними.
Она застонала под его прикосновением, запела хрипловатую песню приглашения. Ее тело увлажнилось, чтобы принять его, распустилось, словно цветок под поцелуем солнца. Он мазнул подушечкой большого пальца по сладкой росе ее тайного местечка, скрытого между бархатными лепестками. Он хотел, чтобы она сгорала, желая его, до боли хотела момента, когда она примет его в себя и сделает его своим.
– Пожалуйста, Габриэль … – она выгнулась под его рукой, ее прерывистый шепот толкнулся ему в ухо. – Я не могу больше ждать.
Ее бедра разошлись в стороны, она потянулась и стала ласкать его пульсирующий жезл, давая приглашение, которому не мог бы сопротивляться ни один мужчина.
Когда ее пальцы обвили его, словно бархатные ленты, он стиснул зубы и содрогнулся в первобытном экстазе.
– Ну, раз ты так мило просишь.
Он перекатился на нее сверху. Его возбужденный жезл толкнулся во влажные завитки, парящих у самых врат небес.
– Габриэль, я должна тебе кое–что сказать. – Она вцепилась в его спину, в ее голосе безошибочно угадывалась паника.
Его пальцы на ощупь нашли ее губы, и нежным прикосновением заставили замолчать.
– Все в порядке, Саманта. Нет необходимости мне что–то еще объяснять. Я знаю, что ты не была со мной полностью откровенна. Такая женщина, как ты, не стала бы искать такую должность, как эта, если бы не бежала от своего прошлого. Но меня это не волнует. Меня не волнует, были ли у тебя мужчины до меня. Меня не волнует, сколько их было. Единственное, что меня сейчас интересует – чтобы ты была в моих объятиях, здесь и сейчас.
И чтобы доказать, что он человек слова, Габриэль отвел бедра и толчком глубоко вошел в нее. Сквозь туман бездумного наслаждения он услышал ее прерывистый крик и почувствовал, как что–то непрочное и невосполнимое сдается под настойчивым натиском его тела.
Он застыл, погрузившись в нее до самого конца и боясь двинуться, боясь вздохнуть.
– Саманта?
– Хмм? – хрипло выдавила она.
Габриэль пытался сдерживаться, хотя ее тело зажимало его в тиски острого удовольствия. – Так что ты там собиралась мне сказать?
Она сглотнула.
78 
