очень нудно 
58 
Кирилл сел, спустив с кровати ноги, взял пакет и забулькал соком. Одежда лежала на табуретке возле печки. Напившись, он поставил пакет на стол, дотянулся до табурета и стал одеваться.
А где рюкзак? Кир заозирался — и облегченно вздохнул, увидев, что тот лежит под столом.
Кроме кровати да устланной драными одеялами печки в комнате с потрескавшимся глиняным полом и низким потолком была еще газовая плита (только вот баллона Кирилл не заметил), посудный шкаф под стеной и второй, без дверцы, забитый всяким барахлом вроде дырявых ватников и валенков. У потолка висели связки лука и чеснока, в углу громоздилась куча всяких продуктов: упаковки гречки, вермишели, соли, пачки сахара, причем некоторые были разорваны — наверное, успели поработать мыши. На лавке лежала запаянная в целлофан колбаса, пакеты с соками, чай, кофе, печенье. Длинным рядком выстроилась батарея разномастных бутылей — кажется, все с крыжовницей.
Тихо заржала лошадь. В комнате было полутемно и прохладно. Кирилл сунул ноги в кроссовки, опираясь на стол, встал. Накинув на плечи куртку, взял из миски яблоко, из-под клапана рюкзака достал ножны с катаной и побрел к двери.
Когда Кирилл присел на прикрытую мешковиной и драным целлофаном поленницу, во дворе снова появился Яков Афанасьевич. Он тащил за собой остов телеги: деревянную раму на мотоциклетных колесах. Кирилл встал, чтобы помочь, но Яков замахал рукой:
— Сиди, сиди! Она легкая, это только основа, заготовка…
Кирилл снова сел, догрызая яблоко. Двор между сараем, глиняной мазанкой и зарослями бурьяна наполнял дух жарящегося мяса, которое шипело и постреливало жиром на железном поддоне над костром. Так благоухать, и так громко, вкусно жариться может только свежая сельская свинина, ни разу не замороженная, не подвергавшаяся никакой обработке.
— Кабанчика я соседского поймал, — пояснил агроном, ставя свою «заготовку» возле сарая. — И еще куриный бульон есть. Ну и еда всякая из магазина нашего, и бутылки из дома Глеба притащил. С оружием только плохо — кроме ружья, совсем ничего нет.
— Где мы? — спросил Кир.
Яков подошел к нему, достал из кармана пачку сигарет, протянул.
— Ты ж куришь? Это я из твоего рюкзака вытащил.
Кирилл взял сигарету, прикурил от зажигалки агронома. Высоко над ними в зеленом небе скользнула молния, расцвела сотней змеящихся отростков — и погасла.
— Мы в доме бабки Пани. — Яков, тоже закурив, присел на корточки рядом. — Это наша алкоголичка местная. Совсем вздорная была бабка, дурная, из ума выжившая. Ее варханы ранили той ночью, когда на Жаково наскочили. Но Паня, видишь, не померла сразу, до избы своей добралась… — он повел рукой вокруг. — Изба за деревней, на отшибе совсем. Тут я ее и нашел, мертвую уже, в обнимку, понимаешь, с бутылкой перцовки.
Он невесело улыбнулся и затянулся так глубоко, что уголек на кончике сигареты громко затрещал. Кирилл, наоборот, курил мелкими затяжками, чтобы голова не сильно кружилась, и часто сплевывал на землю горькую от никотина слюну.
— И где она теперь? — спросил он.
— Паня-то? В земле, где ж еще. Похоронил я ее в овраге. Изба эта прямо на краю оврага стоит, видишь, вон там земля уже под уклон идет? А дальше, за бурьянами, — еще круче, там овраг и начинается. Со всех сторон зарос… укромное место.
Они помолчали. Бросив окурок, Кир вдавил его в землю каблуком.
— Я три дня валялся, да? То есть трое суток. Меня ведь не совсем вырубило, кое-что помню. Как ты меня отваром каким-то поил, или нет, этим…
— Настоем, — подсказал агроном. — Настоем из трав.
— Да. Спасибо. Может, ты мне жизнь спас.
— Может, и так. У тебя вроде гриппа было, только скоротечного такого. Теперь-то как?
— Лучше. — Положив катану рядом, Кир поднялся с поленницы и просунул руки в рукава куртки. — Выздоровел я. То есть трясет еще немного от слабости, но это так… Выздоровел, в общем. Что вокруг? Что происходит?
Яков тоже выпрямился, полез в пачку за второй сигаретой, но раскуривать ее не стал, сунул в зубы и принялся жевать фильтр.
— Ну, давай, глянем, что происходит. Только я мясо переверну. А ты вон можешь туда пойти, — он показал левее сарая, где в зарослях виднелся просвет. — За оврагом трактор заржавевший, на него можно залезть, только осторожно, не маячь там особо, чтоб не заметил кто не надо.
К дровам была прислонена железная лопатка на длинной ручке — вооружившись ею, Яков зашагал к костру, и Кирилл спросил вслед:
58 
