очень нудно 
59 
— А кто меня заметить может? Варханы?
— Сейчас в округе никого, — не оглядываясь, агроном махнул лопаткой. — Но вообще — да, варханы. Они на тачанках своих иногда проезжают. Хотя сюда ни разу не заворачивали, но ты все равно осторожно.
Позади громко зашкворчало, когда агроном стал переворачивать куски мяса. Положив на плечо ножны с катаной, Кир вошел в густую тень между зарослями. Те были высокие, по плечо, да еще и деревья между ними росли. Сразу стало прохладней, он запахнул куртку. Спустившись в овраг, увидел расчищенный кусок земли и сбитый из досок крест с белой меловой надписью. Читать ее Кирилл не стал — сразу направился вверх по другому склону, через который шла тропинка.
Приглушенный гул достиг ушей. Во дворе ничего такого слышно не было, как и на дне оврага. Словно далекий морской прибой… Гул был неровный, иногда в него вплетался сухой треск или протяжные ухающие звуки, а иногда он совсем стихал, и наступала тишина, нарушаемая лишь треском сухих веток под ногами.
Как и зеленое стеклянное небо, гул этот внушал тревогу, ощущение надвигающейся беды. Преодолев склон, Кирилл увидел впереди поле, на краю которого стоял темно-рыжий от ржавчины трактор со спущенными колесами, глубоко ушедшими в землю, без стекол в кабине. Гул стал громче, когда Кир полез на нее. Внутри кабины все было раскурочено, из круглой дыры, оставшейся на месте руля, торчал жгут проводов. Кирилл забрался наверх, уселся по-турецки посреди прогибающейся квадратной крыши, и уставился на юг.
В том направлении были МКАД, Медведково, Ботанический сад, Останкинская улица и Марьина роща, а за ними — центр Москвы. Огромное плоское облако висело низко над столицей, похожее на светло-серое одеяло, накрывшее город. В разных местах к нему поднимались дымовые столбы, постепенно расширяющиеся кверху. Иногда в сером мареве проскальзывали вспышки огня, и спустя несколько секунд доносились ухающие звуки. Над облаком вспыхивали зеленые молнии.
Затрещал металл, и на кабину выбрался Яков Афанасьевич с ружьем на плече. Присел сбоку, свесив ноги, протянул Киру сигареты, и когда тот покачал головой, закурил сам. Достал из кармана черный футлярчик, из него выудил маленькие круглые очечки, нацепил на нос. У очков, как показалось Кириллу, была золотая оправа, во всяком случае, очень похоже. Необычные очки для агронома.
— Вот так, — негромко сказал он. — Все эти дни вот так. Хотя раньше канонада громче была, и огня тоже больше, теперь стихать стало. Да и дым уже не такой густой, смотрю. А в наших местах тихо. Ну, относительно. Через Жаково варханы минимум дважды проезжали, один раз ночью, я только звук моторов слышал, а в другой раз чуть они меня не изловили. За мылом, понимаешь, в магазин пошел, ну и за продуктами, а тут они как раз, целый отряд на этих рогачах, едва спрятаться успел…
— Рогачах?
— Это я так горбатый скот их называю. Кир, слышал ты про такое выражение: последняя битва? Битва добра со злом…
— Армагеддон, — кивнул Кирилл. — Это из библии.
— Вот я и думаю: может, это он и есть? Армагеддон.
Кир с легкой опаской покосился на агронома.
— Яков, а ты не верующий часом? Не надо мне только втирать про эти религиозные дела, не люблю, когда с богом своим ко мне пристают…
Собеседник покачал головой.
— Не верующий я, Кирилл. Хотя сейчас думаю — а может, зря? В такой ситуации верующему, наверное, легче, для него это все объяснимей. Ну ладно, осмотрелся ты? Есть еще вопросы?
— Есть, — сказал Кирилл. — Как с электричеством?
— Нет его. У Пани, правда, и так не было, но я в деревне когда бывал, каждый раз проверял — ничего не работает. И в магазине холодильные установки тоже.
— Радио?
— Только помехи слышно. По-моему, это купол фонит. Мобильная связь не действует.
— А людей каких-то видел?
— Нет, хотя прошлой ночью в деревню наведывались. Дом Модеста разграблен совсем, дверь сломана, из магазина все оставшиеся после меня продукты вынесли… Гляди, вон!
Кирилл схватился за рукоять катаны, агроном передвинул ружье из-за спины.
— Не шуми, — прошептал он. — Не нравятся мне эти твари.
По полю, перепрыгивая рытвины, бежала стая горбатых существ, похожих на облезлых тощих гиен. С десяток, а то и больше — они растянулись дугой, постепенно нагоняя крупного грязно-белого зайца, который стремглав несся от них. В середине дуги мчалась самая крупная тварь с большим угловатым горбом, который качался при каждом прыжке.
59 
