1

— Честное слово, я не ожидала, что соберу такую аудиторию, — робко закончила похожая на подростка рыжеволосая женщина с огромными глазами удивительной синевы. — Просто мне хотелось рассказать об этом, и я рассказала…

Маленькое помещение книжного магазинчика в Гринич виллидж действительно было забито до отказа разношерстной публикой. На обшарпанных стульях сидели и изысканно одетые богатые наследницы, и длинноволосые ценители печатного слова, и просто случайные прохожие, забредшие на огонек.

Наследниц пригласила сама Пенни Уоррен, так как именно они были главными героинями ее повести о годах, проведенных в дорогой частной школе в Швейцарии. Контраст между первыми девятью годами ее жизни, прошедшими в бедности, в постоянной смене квартир, но при этом рядом с любящей матерью и славным отчимом, и чопорной, снобистской атмосферой интерната, и высек искру, из которой разгорелось всепоглощающее желание творить.

Пегги Флинт сидела с надутым видом, Джекки Рейнолдс раскраснелась от удовольствия, кто-то громко обсуждал прочитанные главы, кто-то откровенно дремал… Впрочем, все это не имело значения. Здесь не было единственного человека, мнение которого ей хотелось бы услышать, с мыслью о котором все последние полтора года она бралась за перо. Зато рядом был Джонни, полный сочувствия и понимания… А это уже немало.

Поблагодарив своего приятеля, владельца магазина, за то, что предоставил помещение для презентации, и раздав автографы желающим, Пенни собрала сумку и передала ее Джонни. Не следовало злоупотреблять терпением матери: практика показывала, что двух часов ее общения с внуком было более чем достаточно.

Счет закрыт, ошеломленно повторяла про себя Пенни, выходя из банка. В ее руке все еще был зажат чек, который она безуспешно пыталась обналичить. Тонкие черты под водопадом блестящих рыжих волос безжизненно застыли, а в синих глазах написано было глубокое недоумение. Она забралась в «классическую» развалюху Джонни Фаррела.

— Почему ты так долго? — спросил Джонни, отъезжая.

Обернувшись назад и убедившись, что сын мирно спит в своем сиденье, Пенни пробормотала:

— Пришлось беседовать с помощником управляющего…

— Привыкай, ты теперь солидный клиент, — поддразнил ее Джонни.

— И он сказал мне, что счет закрыт, — убито закончила Пенни.

У светофора Джонни повернулся к ней, взмахнув копной светлых волос.

— Что ты хочешь сказать?

— Лиз закрыла счет…

— Что сделала твоя мать?! — потрясенно переспросил Джонни. — Как могла Лиз закрыть твой счет?

— Это был ее счет. До прошлого месяца, когда я получила гонорар за книгу, у меня не было ни единого собственного цента, — отчетливо проговорила Пенни.

Не убежденный этим аргументом, Джонни перед очередным светофором снова повернулся к ней.

— Но ведь там были и твои деньги!

Его упрямство вызвало у Пенни вспышку раздражения.

— У нас с Лиз все общее, Джонни. Мы семья. Если она взяла деньги, значит, они были очень ей нужны. — Молодую женщину охватило беспокойство иного рода. — Да ты понимаешь, что я уже две недели не могу дозвониться до нее!

— Меня не удивит, если она просто перевела деньги в другое место и забыла сказать тебе об этом, — предположил Джонни. — Давай не будем забивать себе этим голову. В конце концов, у меня сегодня выходной. Куда поедем?

Все еще пребывая в оцепенении, Пенни покачала головой.

— Я не могу ходить по магазинам без денег.

— Возьми у меня взаймы, — небрежно пожал плечами Джонни.

— Нет, спасибо, — поспешно ответила Пенни, не желая связывать себя с ним такого рода отношениями. — Отвези нас домой. Нужно об — звонить всех знакомых и выяснить, что случилось с Лиз.

— Будь же благоразумной, Пенни! Вряд ли ты найдешь ее, если она этого не хочет. А питаться-то нужно в любом случае, — заметил Джонни.

Однако Пенни была непоколебима. И полчаса спустя Джонни въехал на мощенный булыжником дворик полуразрушенного двухэтажного особняка с затейливой башенкой, окруженной проржавевшими строительными лесами. Пенни бесплатно жила в этом доме, за которым присматривала по просьбе хозяина, уехавшего за границу.

Она расстегнула ремни детского сиденья. Джонни отпер скрипучую заднюю дверь и внес малыша в дом. Алан лишь слегка заворочался во сне.

— Удивительный ребенок! — воскликнул Джонни, наблюдая за ним с интересом мужчины, выросшего единственным чадом в семье. — Просто диву даешься, какой он крохотный! А если вспомнить, что появился на свет раньше времени, то это просто маленькое чудо!

  1