очень нудно 
75 
Я приник к окулярам, подкрутил слегка. Похожую картину мы видели с Чаком, только тогда, отряды гетманов двигались прямо на нас, а теперь ехали мимо. Грузовики с высокими бортами, трехколесники с пулеметами на платформах и велотелеги… Недаром Инкерман считается самым крупным, самым сильным кланом горы Крым. Никто больше не способен собрать такую армию. Ополчение Херсон-Града даже при поддержке омеговцев, даже под защитой городской стены не продержится против гетманов больше нескольких дней.
Я повернул бинокль правее. Передовые отряды, будто река, растекались двумя рукавами. Точно так же разделился отряд кочевников, догоняя «Каботажник», только гетманы никого не догоняли — они заранее готовились окружить Херсон-Град. Такого количества людей и техники должно хватить, чтобы взять город в плотную осаду.
— Хватит тут торчать. — Влас отобрал у меня бинокль. — Какой-нибудь умник гетманский тоже в бинокль или в трубу глянет…
— Ну и что? Не станут же они останавливать армию из-за мотоцикла, — возразил я.
— Не станут, но отряд послать могут запросто. Всё, валим. Мутант, ты скумекал, куда дальше ехать?
Я кивнул, повернувшись в сторону, противоположную той, куда двигались гетманы, показал рукой на далекий горизонт:
— Вон туда. Прямо, там будет дорога старая, эстакада или автострада, не помню, как Орест их называл.
— Такая, на сваях… Ну, полого так изгибается, а наверху сломана?
— Да.
— Знаю то место, — кивнул Влас. — Это за Кладбищем, где скалы как могилы. Там еще рядом шакалы шныряют.
— Правильно. Нам надо проехать по южному краю Кладбища, миновать эстакаду. К вечеру мы там будем, а дальше я снова направление скажу. Всё, едем.
— А ты не обманываешь, мутант? — подозрительно спросил он. — Гляди, если крутишь что-то… И тебе и старику конец. Тебя я самолично резать буду — медленно, на кусочки.
Я молча уселся в коляске, и Влас приказал омеговцу:
— Едем.
Глава 14
Давно перевалило за полдень, когда одинокая туча нагнала караван, и на землю вокруг упали первые капли.
Меня завели в кузов вездехода, но в этот раз не приковали к цепи — когда омеговец попытался это сделать, я так вмазал ему наручниками по железному шлему, что тот загудел, будто колокол, и солдат свалился на пол. Стоящий у ворот Влас с рычанием занес карабин и бросился ко мне, чтобы навернуть прикладом, но тут снаружи донеслось:
— Это ядовитая туча! Глядите, желтая!
И тут же раздался требовательный крик Миры:
— Влас!
Забыв обо мне, здоровяк подхватил омеговца и поспешил наружу. Створки ворот сдвинулись, лязгнул засов. Я шагнул к окну.
Караван поехал быстрее. Тяжелому вездеходу кочки и прочие мелкие препятствия были нипочем, он просто давил их гусеницами, оставляя позади широкую колею, но мотоциклы с сендерами раскачивались и подпрыгивали, дребезжа броней. Когда машины выкатили на пустырь, далеко впереди открылись руины древней эстакады, с которой я и Чак наблюдали за армией гетманов.
Приникнув к решетке, я глянул вверх. Клубящийся край большой тяжелой тучи необычного лилово-желтого цвета накрыл нас.
Качнувшись, вездеход встал. Раздался трубный рев Власа:
— До эстакады не успеваем! Прячьтесь! Все по кабинам!
Другие машины стали останавливаться. Рыкнув двигателем, круто повернул и стал мотоцикл, водитель полез из седла, пулеметчик остался в коляске. Когда смолк двигатель вездехода, ушей достиг тихий шелест. Выглядывая, я слишком близко придвинулся к решетке, и брызги одной из капель, ударившейся о прут, попали на подбородок.
Я отпрянул. Кожу словно кипятком обожгло. Машинально вскинув руку, чтобы стереть брызги, я лишь в последний момент сдержался и поспешил к кувшину с водой, стоящему на другом конце отсека. Кожу все еще пекло — не то чтобы очень сильно, но ощутимо. Откинув крышку на пружинке, я плеснул воды на ладонь и помыл подбородок.
Жжение прошло. Переведя дух, я вытер лицо рукавом, поставил кувшин и вернулся к окну, из-за которого доносились крики и ругань. Желто-лиловая туча наползала на нас, стрелки с мотоциклистами перебежали в сендеры, дверцы захлопнулись.
Внезапно дождь усилился — тугие струи ударили в землю и в машины. Стало темнее и холоднее. Запахнув рубаху, я на коленях отодвинулся подальше от окна. Земля превратилась в коричневое месиво, куцая трава уже исчезла, растворившись в кислотном растворе, который падал с неба. Хорошо, что жгучие тучи. возникающие где-то далеко на юге, в таинственных землях за Донной пустыней, редко проплывают над горой Крым.
75 
