очень нудно 
85 
Демир, выпрямившись, сказал:
— Хану нужно оружие.
— Всем нужно, — ответил я, прекрасно понимая, что сейчас будет.
Жив закивал, что-то болбоча, Стоян промычал неразборчиво. Крум выкрикнул:
— Точно, Альбинос!
— Молчите. — Демир поднял руку, и они умолкли. — Племени нужно оружие. Без него варвары Крыма уничтожат племя.
— Варвары? — удивился Чак. — А вы-то сами кто, мохнатые?
Демир с достоинством взглянул на него.
— Люди Крыма жестоки, любят кровь. Всегда воюют. Называют варварами племена пустыни, но это они сами — варвары. Племена честнее их. Мы только охотимся, чтобы добыть пищу. И защищаемся, если нападают. А варвары Крыма воюют всегда. Нам нужно оружие. Я знаю, Хан не позволил бы нам разрушить старую машину. Поэтому, Альбинос, мы не с тобой. Ты — наш, но племя важнее. Понимаешь?
— Понимаю, — сказал я.
— Мы идем в племя, — объявил Демир. — Сейчас стоянка недалеко от Красного зуба. Мы говорим Хану про машину. Он поднимает племя. Идем к машине. Чиним ее и летим. Или берем оружие. Тогда всем варварам Крыма конец! — Он поднял крепко сжатый кулак, и кочевники радостно загалдели.
Жив с Тодором открыли дверь. Чак, выйдя из рубки, спросил:
— Эй, мохнатый, а что вы с машиной-то делать будете, чтоб взлетела? Плясать вокруг и грозно выть?
— Он с нами пойдет, — Демир показал на киборга. — Недалеко от места, где Альбиноса отбили, наши манисы стоят. В старом доме на холме их заперли. Возьмем и поедем.
— Быстро в племя попадем! — выкрикнул Крум и стал бить дубинкой по борту в такт словам. — Хан племя подымет… К машине пойдем… В машину сядем… Полетим… Всех на Крыме убьем!
— Всех, всех! — подхватили остальные.
— Так, а ну не ломай мне гондолу, мелкий! — закричал Чак на Крума.
Я смотрел на кочевников и думал, что так и не стал для них своим. Как и они не стали родными для меня. Мой дядя, вождь племени, очень хотел, чтобы это произошло, но… Хотя они были ближе мне, чем херсонцы или гетманы, и с ними я чувствовал себя легко и свободно, кочевники оставались дикарями, а я — сыном управителя Херсон-Града.
Дэу, вылакавший бутылку Стояна, лишь благодушно заморгал, когда Жив с Тодором стали подталкивать его к двери.
— Эй! — Инка бросилась за ними, но на ее пути вырос Стоян. — Вы куда электронного уводите?
— С нами по-ойдет, — промычал Верзила и широко расставил руки, не пуская ее к дверям.
Девочка нырнула под его локтем, но Стоян обхватил ее за талию и поднял.
— Отпусти, Бугристый Лоб! — закричала она, дрыгая ногами.
Жив с Тодором спрыгнули на склон, Крум и Демир стали сгружать им Дэу. Стоян сунул мне в руки Инку, дружески хлопнул меня по плечу и поспешил им на помощь. Дэу тяжело сопел, но не сопротивлялся. «Каботажник» качнулся и начал взлетать, когда Верзила оказался снаружи. Донесся треск веток.
— Отпусти, дядька, куда они его уводят?! — Инка дергалась в моих руках. Я поставил ее и приобнял за плечи, не отпуская.
— Не бойся, ничего с ним не будет. В племени его не тронут, наоборот, уважать будут. Хану толковый механик давно нужен.
Крона дерева в дверном проеме медленно уползала вниз. Оттуда доносился хруст, сопение и выкрики кочевников, подбадривающих Дэу.
— Правда с ним все хорошо будет? — спросила Инка, задрав голову и глядя на меня снизу вверх.
Я кивнул, и она добавила:
— Эх… ладно, я с вами останусь, нам же еще деда спасать.
Демир, присевший в проеме, оглянулся на меня и сказал:
— Мы бы помогли спасти твоего шанти, но племя важнее. Возвращайся, когда сможешь, Альбинос.
Демир поднял руку, прощаясь, и прыгнул в крону, которая вскоре исчезла из вида. Я отпустил Инку.
— Шумная компашка. — Махнув рукой, Чак поспешил в рубку. — Так, сейчас к Яме летим, заправиться надо…
— Нет, подожди. — Я шагнул за ним. — Ты-то хоть понимаешь, что эту машину надо уничтожить?
— Понимаю? — протянул он, передвигая рычаги. — Ну, может, и понимаю…
— Чак, от нее надо избавиться. Взорвать склон, засыпать камнями. Я хорошо рассмотрел то место, камнепад там устроить нетрудно. На борту есть взрывчатка?
— Ну, есть…
— Значит, летим прямо туда. По воздуху обгоним кочевников, тем более что они пока отправились за манисами. Опередим отряд Миры, у нее вездеход медленный, и тогда…
— Не, человече, ничего не выйдет.
85 
