22 
Чтобы оттянуть время, она приняла душ и неторопливо оделась, но стрелки на часах словно остановились, и она продолжала метаться по своей комнате, как тигр в клетке. Неужели он так и не соберется уезжать? Наконец в начале одиннадцатого низко над домом застрекотал вертолет.
«Прощай, Алекс!» – вздохнула она с облегчением, вышла из комнаты и стала спускаться по ступенькам.
Она удивилась, когда обнаружила отца все еще сидящим за столом с газетой, разложенной перед ним, и чашкой кофе в руке. Она была почти уверена, что он улетел с Алексом, чтобы заняться переводом сумм в банке для получения ссуды.
Оторвавшись от газеты, отец доброжелательно улыбнулся.
– Уитни, моя дорогая! Доброе утро! Как ты спала? Надеюсь, хорошо?
Она не спала почти всю ночь, но ей не хотелось говорить об этом. Поэтому она вежливо улыбнулась и подошла к буфету налить себе стакан свежего ананасового сока.
– Отлично, спасибо. – Она села напротив отца и развернула салфетку. – А как твои дела?
Отец сложил газету и отложил ее в сторону.
– Очень хорошо, – сказал он искренне. – Действительно очень хорошо.
Уитни с облегчением вздохнула.
– Значит, Алекс согласен дать заем? После секундной паузы Дж. Т. ответил:
– Мы почти пришли к соглашению. Осталось выяснить некоторые детали.
– Ну и слава Богу. Мне хотелось знать… я подумала, что могут возникнуть какие-нибудь трудности.
Мохнатые брови Дж. Т. взмыли вверх.
– С чего ты взяла?
– Не знаю, просто показалось, и все. Я имела в виду, что обед прошел не так гладко, как ты надеялся.
Отец добавил сахару себе в чашку и яростно начал размешивать.
– Я считаю, он прошел нормально, учитывая все обстоятельства. Кажется, Барону было наплевать на твои шпильки, как ты ни старалась его задеть. На самом деле…
Уитни поставила стакан с соком.
– Я старалась его задеть? Ну ты даешь, отец. Да этот человек просто потешался над нами весь вечер. Мы с тобой ангелы по сравнению с ним. И я ни капли не сомневаюсь, что ты понял это.
– Единственное, что я понял, – сказал отец примирительно, – это то, что мы решили победить его – и мы победили.
Уитни поморщилась.
– Ты хочешь сказать, что мы решили сдаться на милость победителя. А все остальное – разговоры, чтобы произвести на него впечатление и напомнить, что мы – Тернеры, а он – нет…
Дж. Т. пожал плечами.
– Что хотели, то и сделали.
– Прости, если я чего-то не понимаю, папа, но вчера вечером нам не следовало сидеть с ним за одним столом.
– Я согласен, Барон оказался не столь впечатлительным, как я рассчитывал. И он упрям. Но, полагаю, его можно понять, будь мы на его месте. В конце концов, он ведь уехал отсюда простым рабочим, а теперь…
– Он уехал отсюда простым вором! – Уитни замолчала, когда экономка вошла в комнату с кофейником свежего кофе. После того как дверь за ней затворилась, она наклонилась к отцу. – Я просто не могу понять, как ты можешь к нему так относиться. До его приезда вчера вечером я слышала совсем другие песни. Ты ведь собирался запугать этого Александра Барона до полусмерти. – Возможно. – Но…
– А он побил, тебя твоим же оружием. Он прекрасно дал тебе понять, что все козыри – у него. – Ноздри ее раздувались. – Почему ты не приказал подать ему ворон вместо мяса, ведь он стервятник и питается падалью!
Дж. Т. помассировал себе виски.
– Я понимаю, как трудно тебе смириться, Уитни. Но у меня нет выбора. «Тернер Энтерпрайзиз» в опасности и…
– …а местные банки не будут помогать. – Она пожала плечами, принимая поражение. – Понимаю. Вчера вечером ты делал то, что должен был делать. Просто меня убивает, что на всем белом свете Александр Барон единственный, к кому мы вынуждены обратиться за помощью. Отец кивнул.
– А тебе не приходило в голову, что я чувствую то же самое? Но меня загнали в угол, Уитни. Я вынужден принимать помощь от любого, кто соблаговолит ее оказать, а Александр Барон – один из немногих, у кого хватит денег и нервов, чтобы барахтаться в этой финансовой чехарде.
– Нам от этого не легче. В конце концов, кем бы он был, если бы не ты?
Дж. Т. поднял на нее глаза.
– Что ты имеешь в виду?
– Ну, просто пораскинь мозгами. Вероятно, он сделал свой первый миллион из тех двадцати пяти тысяч долларов, которые он выудил у тебя девять лет назад.
Отец побледнел.
– Уитни, ради Бога, ты ведь не выложила ему это? Она покачала головой.
– Нет, я не настолько глупа. Видит Бог, меня так и подмывало, но я держала рот на замке. – Она хмуро улыбнулась. – Сомневаюсь, что разбогатевшие пройдохи» любят, чтобы им напоминали о том, с чего они начинали.
22 
