ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Кажется, Марк Твен однажды сказал, что самой холодной зимой, которую ему довелось узнать, было лето, которое он провел в Сан-Франциско.

«Возможно, это правда», – думала Уитни, сидя в такси, мчащемся из аэропорта к дому Алекса. Город у прибоя может заставить вас замерзнуть от сырости, а потом довести до солнечного удара, и можно с уверенностью сказать, что следующее утро вам придется встречать среди обрывков плывущего тумана.

Обычно ничто не могло омрачить ее приятных впечатлений от этого города на севере Калифорнии.

До сих пор Сан-Франциско казался ей покрытым блестящей позолотой.

Однако сегодня позолота почему-то сошла с небоскребов из стекла и стали на Юнион-сквер, с аккуратных маленьких домиков, примыкающих к холмам, где виднелись «американские горки». Даже белые шапки прибоя казались скучными и покрытыми бензиновой пленкой.

Вздохнув, Уитни откинулась на спинку сиденья, когда такси остановилось на красный свет светофора. Она понимала, что с Сан-Франциско все в порядке.

Это с ней не все в порядке.

Ей не нужно было приезжать сюда с Алексом. И как она позволила последним минутам вечера с Дональдсонами совершенно ослепить себя?

Брак без любви, на который они оба согласились, – это одно. Но брак, основанный на мести и ненависти, – совершенно другое.

А ведь Алекс женился на ней именно из-за этого, хотя она и позволила себе одно время об этом позабыть.

К тому времени, когда вертолет, уносящий его и его гостей, взмыл над домом, Уитни уже поняла, что не должна ехать с ним в Сан-Франциско. Она совершила ошибку, и первое, что она сделает следующим утром, – позвонит ему и все объяснит.

Но Алекс вернулся рано, когда она как раз заканчивала свой утренний кофе.

Она ожидала, что он улыбнется, когда ее увидит. Но он был молчалив, почти груб и едва взглянул на нее.

– Я опаздываю, – сказал он. – Наверно, мне нужно было позвонить и предупредить, к какому времени тебе следует быть готовой.

– Вообще-то это мне следовало позвонить тебе. Относительно планов, которые мы составили прошлым вечером…

– Наш самолет отправляется через час. – Он смотрел мимо нее в прихожую. – Багаж еще не отнесли вниз?

– Я еще не собиралась.

– Ну, времени на это не остается. Ты можешь купить все, что тебе понадобится, в Сан-Франциско.

– Алекс, я не думаю…

Он нетерпеливо нахмурился.

– Послушай, я не собираюсь стоять тут и обсуждать такую чепуху. У меня встреча сегодня вечером – мне нужно ехать, пока не поздно. Ты можешь пройтись по магазинам сразу же или подождать до завтра.

– Ты не понял, – сказала она поспешно. – Дело не в том. Просто…

Алекс взял кофейную чашку у нее из руки и поставил на стол.

– Пошли.

Она недоверчиво рассмеялась, когда он отодвигал ее стул.

– Ты только досмотри на меня, – сказала она. – Я ведь даже не одета.

Он окинул взглядом ее вылинявшие джинсы и бледно-розовую шелковую блузку.

– Ты отлично выглядишь, – бросил он равнодушно, когда взял ее под локоть и торопливо потащил к двери.

Во время полета Уитни сообразила, что не только она передумала насчет этой поездки. Очевидно, Алекс тоже взвесил все еще раз. Он был достаточно внимателен, проследил, чтобы второй пилот принес ей легкое одеяло, спросил, не хочет ли она шампанского вместо белого вина за обедом, но большей частью не обращал на нее никакого внимания. Все часы полета между Гавайями и Сан-Франциско он хмурился над клавиатурой переносного компьютера фирмы «Копаг», в то время как она притворялась, что читает последние номера «Тайм» и «Харперс».

  49