16 
– А мнение жертвы вас не интересует?
– Макс Стирнер, «Единственный в своем роде и его особенности» – слышали о таком?
– Нет.
– Ничего удивительного. Это теоретик эгоизма. Окружающие существуют только для того, чтобы доставлять мне удовольствие.
– Блестящая мысль! Таких людей нужно изолировать от общества.
– «Истинная нравственность пренебрегает нравственностью». Это уже Паскаль. Да здравствует янсенизм!
– Самое ужасное, что для каждого своего садистского преступления вы находите интеллектуальное оправдание.
– Если я столь ужасен, убейте меня.
– Я не хочу вас убивать.
– Откуда вы знаете? Вы же еще ни разу не пробовали. Может, вам понравится.
– Не пытайтесь навязать мне свою мораль. Вы сумасшедший.
– Если вы кого-то не понимаете, значит, он сумасшедший! Вам даже лень задуматься!
– Только безумец способен требовать, чтобы я убил его, так как его мучает чувство вины. Вы только что говорили, что поведение сумасшедшего человека не поддается объяснению. Так вот ваша жажда наказания не поддается объяснению: она противоречит вашей морали законченного эгоиста.
– Не скажите. Меня ведь еще ни разу не убивали. Может, это очень приятно. Нельзя судить о том, чего не довелось испытать.
– А вдруг это неприятно? Ведь назад пути уже не будет.
– Даже если это неприятно, то продлится совсем недолго. А потом…
– Что потом?
– Да то же самое: полная неизвестность, я же еще не умирал. А вдруг это здорово?
– А если нет?
– Друг мой, рано или поздно я все равно умру. Это же неизбежно. И спорить с этим так же бесполезно, как с доводами Паскаля о существовании Бога. В любом случае я выиграю и ничего не потеряю.
– А жизнь?
– Я уже знаю, что это такое. И могу с уверенностью сказать, что жизнь совсем не так хороша, как принято думать.
– Почему же столько людей всеми силами цепляются за нее?
– В этом мире у них есть друзья и любимые. А у меня никого нет.
– Но вы хотите, чтобы именно я помог вам отправиться на тот свет? Ведь я презираю вас от всей души.
– Вы сможете утолить вашу жажду мести.
– Как вы ошибаетесь! Если бы вы пришли через два дня после убийства, я бы, конечно, не раздумывал ни минуты. Но вы появились десять лет спустя, и вам следовало предвидеть, что моя ненависть уже перегорела.
– Если бы я заявился к вам через два дня после убийства, то угодил бы в лапы полиции. Я ждал десять лет, потому что между насилием и убийством тоже прошло десять лет. Перед вами преступник, у которого слабость к круглым датам. А вы знаете, какое сегодня число?
– Сегодня… двадцать четвертое марта!
– Вы помните, что случилось в этот день?
– Я всегда это помню, а не только двадцать четвертого марта.
– Я раздумывал, когда к вам лучше заявиться: в годовщину насилия, то есть четвертого октября, или двадцать четвертого марта, в годовщину убийства. Я решил, что мы с вами обойдемся без насилия.
– Какое облегчение!
– Убийство гораздо более вероятно. Я бы, конечно, хотел, чтобы все три даты совпали: вот это был бы класс! Раз в десять лет четвертого октября или двадцать четвертого марта! Увы, в жизни не все происходит так, как нам хочется.
– Жалкий маньяк!
– Вы сказали, что за десять лет ваша ненависть перегорела. Если хотите, я могу снова ее разжечь.
– Зря стараетесь. Я все равно не стану вас убивать.
– Это мы еще посмотрим.
– Не надейтесь.
– Слизняк!
– Вас это нервирует, да?
– Неужели вы оставите такое преступление безнаказанным?
– А кто мне докажет, что это вы его совершили? Вы же больной и могли все это придумать.
– Вы мне не верите?
– Не верю. Вы можете наплести что угодно, но у вас нет ни одного доказательства.
– Вот так поворот! Я могу вам подробно описать Изабель.
– Вы этим ничего не докажете.
– Тогда я приведу самые интимные подробности.
– Это только подтвердит, что вы были с ней близки, но это не доказывает, что вы изнасиловали и убили мою жену.
– Мне нетрудно доказать, что это я убил ее. Я могу очень точно описать, в каком положении вы нашли ее тело и куда я нанес ножевые раны.
– Вы могли узнать эти подробности от убийцы.
– Вы меня сведете с ума!
– Вы и так сумасшедший.
– С какой стати я буду признаваться в преступлении, которого не совершал?
– Кто знает? Вы же сумасшедший. Может, только ради того, чтобы я вас убил.
16 
