60 
Пора наконец выяснить, кто такой лорд Эдуард де Бомон, третий барон Риджхолм.
В десять вечера дамы удалились в гостиную выпить чаю и посплетничать об общих знакомых, которые имели неосторожность пропустить сегодняшний раут и таким образом не могли защититься. Джентльмены пили портвейн, курили сигары и развлекали друг друга непристойными анекдотами.
Под благотворным влиянием принца Уэльского, который предпочитал флиртовать с дамами, а не обсуждать тонкости охоты с джентльменами, традиционное послетрапезное разделение по принципу пола потихоньку выходило из моды. Прошло не более получаса, и джентльмены присоединились к дамам.
Согласно этикету никто из дам не должен был прекращать беседу при появлении мужчин. Таким образом, джентльмены сами выбирали, к какой группе им присоединиться.
Леди Маргарет и Пенелопа умели виртуозно манипулировать этой лотереей, но сегодня Люси намеревалась взять инициативу в свои руки. Шепнув соседкам, что ей ужасно надоело сидеть на месте, она заняла пост у двери, готовая вцепиться в лорда Эдуарда, как только он появится. Люси сочла, что репутация ее и так подмочена, поэтому лишних пересудов опасаться нечего.
Барон вошел пятым по счету. Люси легко подлетела к нему, опередив свою мачеху, и победно улыбнулась:
— Мой дорогой лорд Эдуард! — воскликнула она и взяла барона под руку, словно они были сердечными друзьями.
— Да, мисс Ларкин, — обреченно откликнулся барон.
— Мой дорогой, дорогой лорд Эдуард! — вклинилась леди Маргарет, не желая сдаваться без боя.
Тогда Люси, не испытывая ни малейших угрызений совести, наступила каблуком на туфельку леди Маргарет и одновременно еще крепче вцепилась барону в локоть:
— Милорд, я непременно хочу показать вам прелюбопытные фотографии, которые мой отец сделал в Пенджабе. Уверена, что фотопортрет джейпурского магараджи вас просто потрясет.
— Не сомневаюсь, мисс Ларкин, но, может быть, как-нибудь в другой раз?
— Нет, сейчас.
Люси решительно выволокла лорда Эдуарда из гостиной.
У леди Маргарет был такой несчастный, обманутый вид, что Люси чуть было не разжалобилась.
— Мы скоро вернемся, матушка, — легкомысленно бросила она, обернувшись. — Предложите чаю мистеру Браунингу. По-моему, он умирает от жажды.
И с непреклонностью несущегося на всех парах паровоза Люси поволокла лорда Эдуарда за собой, в кабинет отца.
Люси показала на небольшой диван.
— Извольте сесть, милорд.
Барон молча повиновался, и девушка поздравила себя с первым успехом. Итак, план начал действовать. В данных обстоятельствах можно было уже не заботиться о правилах приличия, и Люси решительно затворила тяжелую дубовую дверь — лишь слегка скрипнули петли.
— Леди Маргарет собрала в этой комнате все бумаги, оставшиеся от отца, — нарочито спокойным голосом произнесла Люси, хотя сердце у нее колотилось как сумасшедшее. — Вчера я наткнулась на эти фотографии и сразу подумала, что вам они будут интересны.
— Это потому, что я так люблю Индию?
— Разумеется.
Люси почувствовала, что голос у нее сейчас дрогнет, и поспешно отвернулась к полке, на которой были сложены книги и бумаги сэра Питера, имевшие отношение к Индии. Господи, а вдруг ошибка? Или, хуже того, не ошибка? Сможет ли Люси смириться с мыслью, что ее сестра выйдет замуж за лорда Эдуарда, то есть Рашида?
— Смотрите, какие занятные наброски Калькутты, — сказала она вслух. — По-моему, вашему отцу удалось отлично уловить атмосферу восточного базара.
Она подошла к дивану с альбомом в руках, сделала вид, что зацепилась ногой за турецкий ковер, и листы посыпались на пол. Второй этап плана тоже был выполнен.
— О Боже, какая я неловкая! — всплеснула руками Люси, довольно успешно изображая кокетливые интонации леди Маргарет. Девушка опустилась на диван рядом с бароном и принялась собирать рассыпавшиеся листы.
— Позвольте, я помогу вам, — чуть приподнялся барон.
— Нет-нет, не беспокойтесь!
Собрав все свое мужество, Люси наклонилась ближе к барону, как бы желая подобрать некую бумажку, но в самый последний момент извернулась и быстрым движением отбросила назад прядь волос, свешивавшуюся на его лоб.
То, о чем она так мечтала и чего так страшилась, свершилось: открылся узкий белый шрам, след пулевого ранения. Впервые этот шрам Люси увидела во дворце куварского хана, а последний раз — когда Рашид целовал ее под звездным небом.
60 
