95 
Все окна в доме были заколочены, в кухне имелся запас еды и свежей воды. Из-за недостатка масла для ламп Хелен приготовила несколько дюжин белых свечей. Курт согласился, что им следует поберечь масло и вначале расходовать свечи.
Больше делать было нечего. Оставалось только ждать.
Перемежающиеся шквалы дождя и ветра прекратились. Было очень тихо. И душно. Усталые, они сидели в темноте на ступеньках переднего крыльца. Влажная одежда липла к разгоряченным телам, нервы были на пределе. Особенно у Хелен.
Она подскочила, когда налетел первый сильный порыв ветра, а потом, придя в себя после шока, наслаждалась упругими потоками прохладного воздуха, овевавшими ее лицо. Удовольствие, однако, было недолгим. Подул резкий штормовой ветер, и они поспешили укрыться в доме. Курт закрыл дверь на засов, потом зажег полдюжины свечей, расставленных по всей гостиной, и на стенах заплясали причудливые блики.
Внезапно ветер прекратился, и наступила тишина.
Хелен нервно расхаживала по комнате, стараясь взять себя в руки.
Курт отнес зажженную свечу к холодному камину и теперь стоял там, облокотившись о каминную полку и наблюдая за Хелен, беспокойно мерившей шагами гостиную. Судя по ее напряженной спине и нервным движениям, она была сильно напугана. Ему хотелось успокоить ее, заверить, что все будет в порядке, но по собственному опыту он знал, что, когда находишься на пределе, последнее, что хочется услышать, так это чьи-то советы.
Напряжение между тем нарастало. Духота внутри дома становилась невыносимой. Хелен казалось, что она задыхается. Ей хотелось выскочить наружу, на свежий воздух. На ее верхней губе и на лбу выступила испарина. Она чувствовала, как в ложбинке на груди и в ямочках под коленками собираются капельки влаги.
Она взглянула на Курта.
По его смуглой щеке стекала струйка пота. В тусклом мерцании свечей его лицо и шея влажно поблескивали. Хелен вытерла взмокший лоб тыльной стороной ладони и одернула мятые юбки. Курт оттянул прилипшую к груди рубашку и вытер запястьем лоснящееся от испарины лицо.
– Жарко, – уронила Хелен, расхаживая по комнате. – Дьявольски жарко!
Курт понимающе кивнул, но ничего не сказал.
Несколько минут, находясь на грани истерики, Хелен продолжала беспокойно метаться по комнате. Внезапно она резко остановилась и подняла на Курта полный ужаса взгляд. Ее била дрожь.
– Мне страшно. – Голос ее дрогнул. – Господи, как же мне страшно!
Глава 40
В мгновение ока она оказалась в его объятиях.
Курт крепко прижал ее к себе, и Хелен замерла, уткнувшись ему в лицо. Ветер крепчал. Огромные волны в заливе, гонимые мощными порывами ветра, накатывали на берег и с грохотом разбивались.
– Милая, все будет хорошо, – нежно сказал Курт. – Я не позволю, чтобы с тобой что-нибудь случилось.
– Мне так стыдно, я такая трусиха! – воскликнула она, дрожа всем телом. – Но я ничего не могу с собой поделать…
– Хелен, ты не трусиха, – успокоил он ее, ласково поглаживая по спине. – Я никогда не встречал такой храброй женщины. Требуется немалое мужество, чтобы столько лет одной хозяйствовать на ферме.
– Обними меня крепче, – взмолилась она, касаясь губами его шеи. – Я не хочу умирать, Курт. Во всяком случае, не так. Не во время шторма. Я ужасно боюсь утонуть…
– Ну-ну, малышка, успокойся. Со мной ты в безопасности, – заверил он ее, сжимая в объятиях. – Ничего плохого не случится. Вот увидишь, милая.
Обвив Курта руками, Хелен так яростно стиснула его, что еще не зажившие ребра отозвались болью. Но он не подал виду, заверяя Хелен, что дом крепок, как скала, и выдержит любой шторм. Здесь они в полной безопасности. Его бархатистый голос успокаивал ее больше, чем слова утешения.
Рев прибоя нарастал, пока не достиг такой мощи, что заглушил голос Курта.
Сообразив, что она больше его не слышит, он замолчал, продолжая гладить ее спину, плечи, волосы. Хелен так тесно льнула к нему, что Курт ощущал каждый изгиб ее стройного тела. И вскоре его тоже стала бить дрожь.
Но не от страха.
Легонько потянув за шелковистую прядь золотистых волос, Курт заставил Хелен поднять голову и заглянул ей в глаза.
– Хелен, милая.
– Д-да? – откликнулась она.
Зеленые глаза Курта остановились на ее мягких дрожащих губах.
– Поцелуй меня, – сказал он, медленно склонив голову. – Только раз.
Как только он коснулся ее губ, Хелен нетерпеливо подалась навстречу. Ее напряженное дрожащее тело обмякло, и она поцеловала его с таким пылом, что Курт ощутил слабость в коленях.
95 
