111 
– Вы вызвали полицию, «Скорую помощь»?
– Сначала я развязал ее, накрыл одеялом. Я просто не мог этого видеть… И только потом позвонил. Я не мог привести ее в сознание, ничего не получалось! А теперь они не позволяют мне даже посмотреть на нее…
На этот раз, когда он закрыл лицо руками, Ева решила оставить его в покое, и тихо вышла из комнаты. Фини она встретила в коридоре.
– Она в коме. Доктора считают, что это, скорее, результат шока, чем физических повреждений. Она была изнасилована и избита. На запястьях и щиколотках – следы ран. Татуировка на правом бедре.
– Что они прогнозируют?
– Говорят, что ничего не могут сделать. Масса медицинских терминов, но, в общем, девочка закрылась. Она вернется, когда и если захочет сама.
– Ладно, здесь нам больше делать нечего. Поставь полицейского у двери ее палаты и еще одного приставь к ее брату.
– Ты все еще подозреваешь его, Даллас?
Ева обернулась, посмотрела на рыдающего Руди, и тень жалости пробежала по ее лицу.
– Нет, но полицейского надо приставить.
– Парень здорово страдает, – заметил Фини по дороге к лифту. – Интересно, кого он оплакивает больше – сестру или любовницу?
– Да, это действительно загадка.
– Как убийца узнал, что она будет одна сегодня вечером? Он бы и не приблизился к ней, если бы считал, что Руди будет с ней. Не его стиль. Он знал, что она будет одна.
Ева пожала плечами:
– Он мог наблюдать за квартирой, мог сделать контрольный звонок по телефону.
– В любом случае он был знаком с нею, раз она его впустила.
– Да, конечно. – Ева быстро шла по коридору, но внезапно остановилась. – Он сломал стереотип действий, Фини! Пайпер нет ни в одном списке знакомств. Он пошел на это, чтобы сфокусировать наше внимание на Руди. Так мне это представляется.
Ева продолжала размышлять, садясь за руль и выезжая со стоянки.
– Он знает, что мы допрашивали Руди, что я считаю его убийцей. У него было время все продумать после того, как он промахнулся с Кисси и балетной танцовщицей. Он достаточно хитер, чтобы понять: если он нападет на Пайпер, мы начнем вновь раскручивать Руди. Это логично. На сей раз он совершил это не из-за «любви», а исключительно из соображений безопасности.
Фини откинулся на спинку сиденья, чтобы залезть в карман за пакетом с засахаренными орешками, но вспомнил, что жена запретила ему их брать на вечеринку, и тяжело вздохнул.
– Он знаком с ней, она знакома с ним. Это не подлежит сомнению.
– Она не открыла бы дверь незнакомцу. И я уверена, что она ни за что бы не открыла дверь парню в костюме Санта-Клауса. Нам необходимы записи видеокамер наблюдения.
– Знаешь, что я думаю, Даллас? Мне кажется, мы не найдем никаких записей камер наблюдения.
Фини попал в точку. Полицейский сообщил, что камеры были отключены с главного пульта в двадцать один пятнадцать.
– Никаких следов взлома, – сказала Ева, изучив замки. – Она подошла к двери, заглянула в глазок, увидела знакомое лицо – и открыла. Мы наверняка не найдем записей и камер наблюдения в коридоре.
Она вошла в квартиру. Белое деревце, украшенное стеклянными гирляндами и шарами, стояло около окна, выходящего на Пятую авеню. Под ним лежали пакеты красиво упакованных подарков и подставка, на которую приверженцы традиций ставят звезду или ангела.
Около двери в гостиную валялись пакеты из магазинов, и Ева представила, как Руди входит, слышит крики сестры и бросает пакеты на бегу. Продолжая обследование, она прошла по мягкому белому ковру в комнату. Опять все белое! Мягкие, обитые тканью стулья светло-бежевого цвета, столы с мощными столешницами цвета слоновой кости. Чистые чаши и вазы, полные белых цветов.
«Как будто входишь в облако, – подумала Ева. – Умиротворяющая картина…»
Позади гостиной располагалась фитнесс-рум, оборудованная ванной с минеральной водой, спортивными снарядами и прочими необходимыми приспособлениями для поддержания фигуры и сбрасывания веса.
– Спальня в самом конце, – отметила она. – Даже если бежать, Руди понадобилось бы несколько секунд, чтобы покрыть расстояние от входной двери.
Ева вернулась в спальню. Вдоль всей стены тянулся огромный стеллаж, уставленный сотнями разноцветных флаконов, пузырьков, коробочек и тюбиков. «Королева тщеславия!» – ухмыльнулась про себя Ева, глядя на тройное зеркало со специальной подсветкой. Два мягких кресла стояли рядом. Они даже макияж на лица наносили одинаковый!
111 
