Уитни слушал ее со спокойной грустью.
– Между прочим, намного легче занимать такую позицию, как ваша, лейтенант. Хоть вы и думаете иначе, но это намного проще. Только у вас ничего не выйдет. Я не могу позволить вам закрывать собой каждую жертву и принимать на себя удар, как вы это сделали несколько недель назад, прикрыв человека Рорка.
– Здесь нет ничего общего! – Сдерживая подступившую злость, Ева стиснула зубы. – То дело закрыто, майор, а нынешнее расследование горит у нас в руках. Информация уже просочилась в прессу. Еще одна смерть – и на наши головы выльют ушат дерьма.
Его взгляд погас.
– Сколько времени понадобится Ферст?
– Совсем немного – она дышит нам в спину. И надо сказать, Надин Ферст не единственный репортер с хорошим нюхом, а из них далеко не все так же честны.
– Ну, хорошо. Я доложу обо всем шефу – это единственное, что я могу сделать. Дайте мне список Фини, и я попрошу разрешения на индивидуальный контакт с каждым. Но я не могу выделять деньги на подобные дела, Даллас. Это вне моей компетенции. – Он откинулся в кресле, изучая ее взглядом. – Постарайтесь преуспеть сегодня с этой слежкой, лейтенант. Можете идти.
Ева нашла Фини в своем собственном кабинете – он сидел за столом, уставившись в монитор компьютера.
– Я слышал, ты зацепила самого Джако Гонсалеса? – Он бросил короткий взгляд через плечо. – Полагаешь, он на крючке, а?
– Я сделала кое-что получше: с божьей помощью добыла для тебя его портрет убийцы.
– Да? Прекрасно.
– Но сначала я прошу тебя пробежаться по этим именам и данным. – Ева положила на стол дискету. – Мне необходимо максимально сократить список возможных жертв. – Она выдернула ящик своего письменного стола, стараясь не обращать внимания на головную боль. – Максимум до пятидесяти, ладно? Я могу заставить Уитни выйти на контакт самое большее с полусотней. И помоги, господи, остальным. Где, черт побери, мои конфеты?
– Я не брал их, – Фини потряс пакетиком с засахаренными орешками. – Макнаб заходил. Он известный сладкоежка.
– Сукин сын! – Ева с раздражением схватила орешки Фини и отсыпала себе горсть. – Так вот, у меня есть портрет преступника с записи камеры наблюдения у Петерман – увеличенный и четкий. Конечно, он в костюме и гриме, но мне кажется, ты сможешь многого добиться, если сопоставишь этот портрет с его другими фотографиями. – Она отпила кофе, надеясь, что он смоет неприятный привкус орешков во рту. – У меня есть множество его изображений. Ты на своем специальном сканере должен проанализировать каждую морщинку на его лице, каждую складку, тени под глазами. Даже учитывая возможные ошибки, что-то должно проявиться! Обрати особое внимание на его рот.
Фини пожал плечами:
– Если у нас есть достаточно хорошие снимки, мы действительно сможем добиться многого.
– К сожалению, нам вряд ли удастся воссоздать его телосложение, но рост мы должны определить. Судя по записи, он не носит высоких каблуков, это может нам помочь. – Ева допила кофе и прикрыла глаза. – Уши… Вряд ли он озаботился изменением формы ушей. Я знаю, что уши многое могут сказать. – Она села к компьютеру и принялась вызывать все новые файлы. – Дерьмо, ничего, ничего, ничего. Есть! – На экране высветился портрет в профиль. – Вот это то, что нужно, это именно то, что нужно. Ты сможешь обработать это?
Фини смотрел на экран, задумавшись.
– Да-а… Возможно. Правда, шляпа прикрывает верхнюю часть уха, но, может быть, что-нибудь удастся сделать. Неплохо, Даллас. Постараюсь не упустить ничего. Мы исследуем каждую черточку и посмотрим, что из этого нарисуется. Но это довольно сложно и потребует много времени. На исследования уйдут дни, может быть, недели.
– Мне нужно лицо этого ублюдка! – Ева прикрыла глаза, стараясь сосредоточиться. – Мы вернемся назад, опять переработаем весь материал, вплоть до косметики и татуировок на руках. Может быть, что-нибудь вытрясем из этого.
– Даллас, две трети салонов и клубов в городе пользуются услугами свободных художников.
– И, может быть, один из них узнает этот рисунок. – Она вздохнула. – У нас есть два часа до встречи в «Нова». Давай постараемся сделать, что можем.
ГЛАВА 11
Пибоди всегда раздражал Макнаб. Ей не нравилось работать с ним из-за его нелепой одежды, вечной дурацкой ухмылки и невыносимого зазнайства. Она до сих пор не могла прийти в себя, узнав, что Ева считает его хорошим полицейским. Во всей их команде не было никого, кого бы она уважала так же, как Еву Даллас, но она понимала, что даже самый лучший полицейский не застрахован от ошибок. Ошибкой Евы, по мнению Пибоди, был Макнаб.