Глава 2

Тихоокеанское побережье встретило Джорджину ярким солнцем, хрустально-голубым небом, колышущимися на волнах водорослями и солоноватым ветром, таким плотным, что, казалось, его можно попробовать на вкус. Ее руки тут же покрылись гусиной кожей.

Джон свернул на боковую дорожку и повел «корветт» к непримечательному серому дому с белыми ставнями. На террасе дома появился старик в майке, серых шортах и дешевых резиновых сланцах.

Как только машина остановилась, Джорджина открыла дверцу и выбралась наружу. Она не стала ждать, когда Джон поухаживает за ней – она вообще сомневалась, что такая мысль придет ему в голову. За полтора часа езды она так устала от своего тугого корсета, что сейчас боялась, как бы ее действительно не вырвало.

Одернув розовое платье, Джорджина наклонилась, чтобы достать из машины чемоданчик и туфли. Металлические косточки корсета безжалостно впились ей в ребра.

– Боже мой, сынок, – недовольно пробурчал старик, – еще одна танцовщица?

Джон подвел Джорджину к крыльцу. Его лицо было хмурым, брови сурово сдвинуты.

– Эрни, разреши представить тебе мисс Джорджину Ховард. Джорджи, это мой дед Эрнест Максвелл.

– Как поживаете, сэр? – Джорджина протянула руку.

– Южанка… гм… – Старик оглядел ее, повернулся и пошел в дом.

Джон придержал для Джорджины внешнюю сетчатую дверь, и девушка, переступив порог, оказалась в гостиной, обставленной шикарной мебелью в голубых, зеленых и светло-коричневых тонах. Казалось, будто комната является продолжением океанского пейзажа, вид на который открывался через большое панорамное окно. Было совершенно очевидно, что каждый предмет обстановки подбирался так, чтобы он сливался с океанской водой и песчаным пляжем, – каждый, кроме обитого черным винилом огромного «ушастого» кресла с дыркой, заклеенной плотным серебристым скотчем, и двух сломанных хоккейных клюшек, висевших крест-накрест над забитой наградами и призами горкой.

Джон снял солнечные очки и бросил их на кофейный столик со стеклянной столешницей.

– По коридору, последняя дверь слева, находится гостевая. Ванная справа, – сказал он, войдя вслед за Джорджиной в комнату.

Он прошел в кухню, достал из холодильника бутылку пива, отвинтил крышку и поднес горлышко к губам. Да-а, здорово он вляпался. Зря он согласился помочь Джорджине, а тем более нельзя было брать ее с собой – уж в этом-то он уверен на все сто. Он и не хотел ее брать, но она выглядела такой беззащитной, что он просто не смог оставить ее на обочине. Оставалось надеяться, что Вирджил об этом никогда не узнает.

Джон вернулся в гостиную. Эрни уже сидел в своем любимом «ушастом» кресле и внимательно разглядывал Джорджину, которая стояла возле камина. Ее волосы были растрепаны, крохотное розовое платье помялось, и вид у нее был измученный. Но тут Джон обратил внимание на выражение лица Эрни, и Джорджи вдруг показалась ему более соблазнительной, чем обильный шведский стол.

– Какие проблемы, Джорджи? – спросил он и опять поднес бутылку ко рту. – Ты не хочешь переодеться?

– Есть одна сложность, – проговорила Джорджина, глядя на него. – У меня с собой нет одежды.

Джон указал бутылкой на чемоданчик.

– А там что?

– Косметика.

– И все?

– Нет. – Джорджина бросила быстрый взгляд на Эрни. – Еще нижнее белье и кошелек.

– А где твоя одежда?

– В чемоданах, в багажнике «роллс-ройса» Вирджила.

Выходило, что ему придется накормить, приютить и одеть ее.

– Пошли. – Джон поставил бутылку на кофейный столик и прошел по коридору в свою спальню. Выдвинув ящик комода, он достал старую черную футболку и шорты на резинке. – Вот, – объявил он и, бросив одежду на голубой плед, которым была застелена кровать, направился к двери.

  9