102 
— Знаешь, — сказала Летиция, задумчиво разглядывая наряды, которые Тиффани никогда не смогла бы себе позволить. — Я с удовольствием стану госпожой этого замка, но здешняя канализационная система просто ужасна. Она воняет. Воняет так, словно её прежде ни разу не чистили. Честно. Мне кажется, в неё отправляли свои надобности доисторические чудовища.
«Значит, она его всё-таки чует, — подумала Тиффани. — Она действительно ведьма. Ведьма, которая нуждается в обучении, чтобы не стать опасной для других, не говоря уже о себе самой».
Летиция продолжала безостановочно щебетать — Тиффани не могла подобрать лучшего слова.
Всё ещё пытаясь чисто волевым усилием изгнать Лукавого из головы, Тиффани сказала вслух:
— И что?
— О, мне кажется, бантики выглядят гораздо соблазнительнее пуговиц, — сказала Летиция, поднимая в воздух великолепную ночную рубашку, ещё одно напоминание Тиффани, что у ведьм никогда не бывает много денег.
— Ты горела прежде, и я тоже! — проскрипел голос у неё в голове. — Но на этот раз тебе меня не провести! Я заберу с собой тебя и твой союз зла!!!!!
Тиффани казалось, что она может видеть восклицательные знаки. Они кричали вместо него, даже когда он говорил мягко и тихо. Они торчали из его слов, будто острые мечи. Она могла видеть его перекошенное лицо и капли слюны в уголках рта, сопровождавшие грозящий палец и крик — сгустки жидкого безумия, летящие сквозь зеркало.
Повезло же Летиции, что она его не слышит. Её ум сейчас занят кружевами, колоколами, рисом и перспективой стать центральной фигурой на свадьбе. Даже Лукавый не мог прожечь себе путь сквозь такие мысли.
— Мне кажется, тебе это не пойдёт, — умудрилась пробормотать Тиффани.
А мысленно она повторяла: «Нет глаз. Вообще нет глаз. Просто две дыры в голове».
— Да, наверное, ты права. Может, лучше надеть сиреневое? — не унималась Летиция. — Хотя мне всегда говорили, что мой цвет — зеленоватый eau-de-nil. Кстати, может согласишься выступить в роли главной подружки невесты? Хотя у меня полно, разумеется, всяких дальних родственниц, которые уже недели две разгуливают в нарядах подружек, ожидая приглашения.
Тиффани продолжала смотреть в никуда, точнее, в две дыры в никуда. В настоящий момент, эти дыры занимали все её мысли, ей хватало проблем, помимо «дальних родственниц».
— Спасибо за предложение, но я сильно сомневаюсь, что ведьмы годятся в подружки невесты, — сказала она.
— Подружки невесты? Свадьба?
Сердце Тиффани ушло ещё дальше в пятки. Всё, хватит. Она бросилась прочь из комнаты, прежде чем тварь сможет разузнать что-то новое. Как он ищет? На что обращает внимание? Может, они с Летицией только что дали ему в руки ключ? Тиффани сбежала в темницу, которая из тюрьмы стала теперь безопасным убежищем.
Очень кстати пришлась подаренная Летицией книжка. Тиффани раскрыла её и начала читать. В горах она научилась читать быстро. Там книги можно было найти только у бродячих библиотекарей, которые, если ты опаздывала с возвратом, штрафовали тебя на пенни, весьма приличная сумма денег для мест, где стандартной единицей обмена считался старый башмак.
Книга повествовала об окнах. Необычных окнах, хотя и обычные тоже порой могут играть эту роль. А за ними… нечто. Иногда — чудовища. Таким «окном» может стать что угодно — картина, книжная страница, даже обыкновенная лужа в подходящем месте. Тиффани снова вспомнила гоблина из книги сказок — порой он злобно хохотал, а порой просто ухмылялся. Тиффани ничуть не сомневалась в этом. Изменения были небольшими, но они были. И каждый раз ты начинаешь гадать: что-то вправду изменилось, или ты просто неточно запомнила?
Книга шуршала в руках, словно голодная белка, вдруг проснувшаяся в дупле, полном орехов. Автором был волшебник, весьма скучный и многословный, но книжка всё равно оказалась интересная. Она рассказывала о людях, которые пропадали в картинах, а также о других, которые из картин появлялись.
Окна были способом попадать из одного мира в другой, окном могло оказаться что угодно, а другой мир мог оказаться где угодно. Она слышала прежде, что глаза хорошего портрета следят, как ты ходишь по комнате, однако, согласно этой книге, они вполне могли последовать за тобой домой и проследить, как ты ложишься спать — идея, о которой ей в данный момент даже думать не хотелось. Будучи истинным волшебником, автор стремился пояснить свою мысль при помощи разнообразных графиков и диаграмм, которые были очень красивыми, но ничего, фактически, не объясняли.
102 
