105 
Но… внезапно она заметила ещё одного, прежде его там не было, и он бежал по полю битвы прямо к Тиффани. Она уставилась на этого рыцаря, её тело отчаянно хотело спать, но те участки разума, которые ещё работали, требовали срочно что-нибудь предпринять. Рука Тиффани словно сама собой протянулась к огню и взяла пылающую головешку, а затем подняла её и нацелила на гобелен.
Ткань почти крошилась от старости. Если что, она вспыхнет, словно сухая трава.
Теперь рыцарь шёл с осторожностью. Тиффани пока не могла разглядеть деталей, да не очень-то и хотела. Рыцари на гобелене были вышиты без учёта перспективы, они казались плоскими, словно на детском рисунке.
Но человек в чёрном, который появился как небольшая чёрточка на горизонте, теперь явно стал больше, словно приближался… Теперь она могла видеть его лицо с дырами на месте глаз, которые даже меняли цвет, когда он проходил мимо разноцветных фигурок других рыцарей, а потом он опять побежал, становясь всё больше. Тиффани снова ощутила сочащийся жуткий запах… Сколько ст0ит этот гобелен? Имеет ли она право уничтожить его? Ввиду угрозы появления этой твари? О, да, о, да!
Как было бы здорово оказаться волшебником, способным поднять нарисованных рыцарей в последнюю битву!
Как было бы здорово оказаться ведьмой, которая находится очень далеко отсюда! Она подняла потрескивающую головешку и уставилась прямо в дыры вместо глаз. Придётся ей оказаться ведьмой, способной без трепета встретить это взгляд, который словно высасывал глаза из её черепа.
Дыры действовали гипнотически, и тварь принялась раскачиваться из стороны в сторону, будто змея, которая готовится к броску.
— Пожалуйста, не надо.
Этого Тиффани не ожидала. Голос прозвучал обеспокоенно, но дружелюбно — голос Эскарины Смит.
Ветер был серебристым и холодным.
Тиффани лежала на спине, глядя в небеса. Где-то на периферии поля зрения под ветром качалась сухая трава; но за этим сельским пейзажем всё равно каким-то образом ей мерещились гигантский камин и гобелен с рыцарями.
— Очень важно, чтобы ты не шевелилась, — сказал рядом с ней голос Эскарины. — Место, в котором ты находишься, некоторым образом специально создано для нашей беседы. Оно не существовало, пока ты не оказалась здесь, и сразу после твоего ухода исчезнет. Строго говоря, согласно большинству философских концепций, его вообще не существует.
— Значит, это магическое место, да? Вроде Недвижимого Могущества?
— Можно и так сказать, — согласилась Эскарина. — Те из нас, кто знает о нём, зовут его «плавающим сейчас». Для меня — самый простой способ побеседовать с тобой наедине. Когда оно исчезнет, ты окажешься ровно там же, где была, и времени не пройдёт ни секунды. Понимаешь?
— Нет!
Эскарина присела на траву рядом с Тиффани.
— Ну и слава богам. Вот если бы поняла, тогда бы я встревожилась. Ты, как тебе самой, вероятно, известно, весьма необычная ведьма. У тебя талант делать сыры, очень, надо сказать, редкий и ценный. Миру нужны сыроделы. Добрый сыродел ценится, фактически, на вес… сыра. Так что твой врождённый талант — вовсе не ведьмовство.
Тиффани открыла рот, стремясь ответить ещё прежде, чем поняла, что же, собственно отвечать. Обычное дело среди людей. Сквозь тучу вопросов пробился основной:
— Постойте, я держала в руке горящую головешку. И вдруг оказалась здесь, где бы ни было это «здесь». Что произошло? — Она взглянула на огонь в камине. Языки пламени застыли. — Люди же меня увидят, — сказала Тиффани, а потом, приняв в расчёт последние события, добавила: — разве нет?
— Ответ: «нет». Причины довольно сложны. «Плавающее сейчас» — это нечто вроде… прирученного времени. Времени, которое на твоей стороне. Есть во вселенной штуки и похитрее, поверь мне на слово. Сейчас, Тиффани, мы находимся во времени, как бы взятом взаймы.
Языки пламени по-прежнему не шевелились. Тиффани казалось, что они должны стать холодными, но это было не так — она всё равно ощущала тепло. Кроме того, теперь у неё было время подумать.
— А что будет, когда я вернусь?
— Ничего не изменится, — объяснила Эскарина. — Кроме содержимого твоей головы, которое, в данный момент, и является самым важным.
— И вы всё это затеяли только ради того, чтобы сообщить мне, будто у меня нет таланта к ведьмовству? — спокойно спросила Тиффани. — Как любезно с вашей стороны.
105 
