99 
Дольше было сообразить, чем сделать. Будто часы на это ушли.
Стащив путы с ноги, я сунула их в валявшийся на полу мусор, поглядела на Квинна и кивнула. Коготь, воткнутый в ленту, рванул ее, появилась дыра. Звук оказался совсем негромкий, и я сдвинулась обратно, вытянувшись, чтобы закамуфлировать движения Квинна.
Сунув большие пальцы в дыру ленты, я дернула их в стороны, мало чего добившись. Не зря так популярна клейкая лента — она штука надежная.
Надо было выбраться из фургона раньше, чем он доедет, и убраться раньше, чем подъедет второй фургон. Я стала рыться среди оберток от лепешек и коробок из-под чипсов, усыпавших пол, и наконец с краю, между бортом и полом, нашла незамеченную филлипсовскую отвертку, длинную и тонкую.
Посмотрев на нее, я сделала глубокий вдох — мне было понятно, что делать. У Квинна руки были связаны, и он этого сделать не мог. Слезы потекли у меня по лицу, как у последней плаксы, но ничего я с этим не могла поделать. Я посмотрела на Квинна — его лицо было стальным. Он не хуже меня знал, что должно быть сделано.
Как раз в этот момент фургон свернул с более или менее асфальтированного проселка на гравийную дорогу через лес. Наверняка подъездная дорожка — мы были уже близко. Сейчас нам предоставлялся лучший шанс, быть может, последний.
— Протяни руки, — тихо сказала я и всадила отвертку в дыру ленты. Та расширилась. Я снова ткнула отверткой. Двое впереди, ощутив мои резкие движения, повернулись как раз тогда, когда я ткнула в ленту последний раз. Квинн напрягался, пытаясь порвать продырявленные путы, а я поднялась на колени, схватилась левой рукой за решетку и крикнула:
— Клит!
Он обернулся и наклонился между сиденьями, к решетке, чтобы рассмотреть получше. С глубоким вдохом я правой рукой вогнала отвертку между перекрестьями металла — отвертка вошла ему в щеку. Он заорал, хлынула кровь, и Джордж не смог достаточно быстро остановиться. Квинн с ревом разорвал путы, двигаясь как молния, и в ту минуту, когда фургон встал на ручной тормоз, мы с ним уже вылетели из задней двери и бежали в лес. К счастью, он начинался прямо рядом с дорогой.
Босоножки с ремешками из бусин — не лучшая обувь для бега по лесу, должна вам сказать. А Квинн вообще был в одних носках. Но мы успели немного оторваться, и когда спохватившийся водитель второго фургона сумел остановиться, а пассажиры его бросились в погоню, с дороги нас уже не было видно. Мы продолжали бежать, поскольку гнались за нами вервольфы, которые могли найти нас по следу. Я успела вытащить отвертку из щеки Клита и, помнится, мелькала мысль, что опасно бежать с острым предметом в руке. Вспоминая толстый палец Клита, ощупывающий меня между ног, я не слишком сожалела о том, что сделала. В следующую секунду, когда я перепрыгивала через поваленное дерево, увитое колючими лианами, отвертка у меня из руки выскользнула, а искать ее не было времени.
Пробежав какое-то время, мы наткнулись на заболоченное озеро. Болота и протоки — в Луизиане этого в изобилии. В них кипит жизнь, и на них приятно смотреть, или даже прогуляться по ним в каноэ или чем-нибудь в этом роде. Но плюхать туда пешком под проливным дождем — бр-р-р!
Может, с точки зрения ухода от погони это было хорошо, потому что на воде не остается запаха. Но с моей личной точки зрения болото — это ужас, потому что там грязно и полно змей, аллигаторов и бог знает чего еще.
Мне пришлось как следует взять себя в руки, чтобы побрести за Квинном, а вода была темная и холодная, потому что еще была весна. Летом это было бы как брести по теплому супу. В этот пасмурный день мы были почти невидимы для преследователей под нависающими деревьями, что хорошо, но те же условия значат, что любую притаившуюся тварь мы заметим примерно в тот момент, когда на нее наступим или когда она в нас вцепится. Это несколько хуже.
Квинн улыбался во весь рот, и я вспомнила, что в ареале естественного обитания тигров болот полно. Что ж, хоть один из нас доволен.
Озерцо становилось все глубже и глубже, и вскоре пришлось плыть. И опять-таки Квинн плыл с мощной грацией, которая меня как-то обескуражила. Я изо всех сил старалась плыть так же тихо и неслышно. На какую-то секунду, когда вдруг стало очень холодно и страшно, мне чуть не подумалось, что в фургоне сейчас было бы лучше… но именно чуть не, и только на одну секунду.
Я устала до невозможности. Мышцы тряслись после адреналинового выброса, когда мы вылетели из фургона, потом бег по лесу, а до того была драка в квартире, а еще раньше… Боже мой, у нас же был с Квинном секс! Вроде того… нет, точно секс. Более или менее.
99 
