12 
Ну, больше восьмидесяти — это точно. Двадцать пять лет назад учительнице было около шестидесяти — или, по крайней мере, так одно время думал Николас. В конце концов, когда ты молод, любой человек, которому за сорок, кажется стариком.
И вот теперь ему самому сорок. Годы действительно летят вперед… как и эта чертова дорога!
Этот городок всегда был очень красивым местом, даже Ник это признавал, и был удобно расположен, всего в получасе езды от Порт-Макуайр. Но Роки-Крик был слишком маленьким — по мнению Ника. Ограниченный как в размерах, так и в образе мыслей населения. Все знали все обо всех. Николас это просто ненавидел. Он любил уединение, полную неизвестность, даже анонимность, которую могли обеспечить только большие города вроде Нью-Йорка или Лондона. Не говоря уже о широком выборе развлечений.
«Так что ты делаешь здесь, Николас?» — пришла в голову непрошеная мысль.
«Вряд ли Серина по-прежнему влюблена в тебя, и она ни за что на свете не уедет отсюда с тобой. Никогда. Ты и сам это знаешь, — сказал себе мужчина. — Она часть этого общества, как и ее дочь. Ты зря теряешь время».
Правда, как всегда, имела горький привкус. Но ее пришлось проглотить. Почему ему так хотелось остаться с Сериной наедине сегодня? Потому что он должен побыть с ней еще раз.
Николас взглянул на свою левую руку, без большого пальца, покрытую шрамами, и вспомнил, каково было пытаться принять тот факт, что ему больше никогда не суждено играть на пианино. Это было время отчаяния. Но в конце концов пришлось смириться с этим, так как есть вещи, которые нельзя изменить. Нельзя отрастить еще один палец.
Но он должен снова быть с Сериной. Хотя бы недолго.
Дорога вильнула в последний раз и привела Николаса к городу.
Он изумленно изогнул брови. Этих построек здесь не было десять лет назад. Его удивление только возрастало по мере того, как он ехал вперед. Дорога выходила к главной улице Роки-Крик. Николас пораженно смотрел по сторонам. Вот незнакомая кофейня, антикварный магазин и роскошный салон красоты.
Гараж в конце главной улицы тоже выглядел очень современно. И все же ничто увиденное не смогло подготовить Николаса к тем переменам, которые произошли со «Складом пиломатериалов Теда Брауна».
Во-первых, теперь предприятие называлось по-другому. Новая вывеска гласила: «Строительные материалы Браунов». Старый сарай, который когда-то гордо назывался офисом, давно исчез, и на его месте расположилось современное здание светло-бежевого цвета. Перед ним располагалась стоянка, на которой парковочные места были размечены желтыми линиями.
Николас криво улыбнулся. Серина могла бы и предупредить его. С другой стороны, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.
Неожиданная и не слишком приятная мысль мелькнула у него в голове.
Возможно, за последние десять лет так сильно изменился не только Роки-Крик. Возможно, та Серина, которую Николас помнил, тоже стала совсем другой. Вдруг она набрала вес. Или остригла свои чудесные волосы и начала носить спортивные костюмы из полиэстера…
— Конечно нет, не может этого быть… — пробормотал Николас чуть слышно, выключая двигатель и вынимая ключ. Не в ее привычках было распускать себя. Достаточно только посмотреть, какие перемены произошли с их семейной компанией, чтобы понять, что она и сама стала более властной и гордой. Такая женщина обязательно будет следить за своей внешностью.
С чувством облегчения Николас открыл дверцу, и ему в лицо ударила волна теплого воздуха.
Николас покачал головой и быстро двинулся к бежевому зданию, с благодарностью обозревая два кондиционера, встроенные в стену.
Девушка за довольно высоким и очень длинным столом с табличкой «Администрация» подняла глаза, когда Николас вошел в прохладный офис. Ее пухленькое, некрасивое лицо озарилось гостеприимной улыбкой.
— Вы, должно быть, мистер Дюпре! — прощебетала она.
— Вы правы, — подтвердил Николас.
— Меня зовут Элли. Серина, он приехал! — позвала она.
Николас сделал шаг к столу, крышка которого доходила ему до груди, и проследил за направлением взгляда девушки.
Вот она.
Его Серина сидит за широким деревянным столом в брызгах солнечного света.
Сердде Ника замерло, когда женщина поднялась и направилась к нему. Ее великолепная фигура ничуть не изменилась, отметил Николас, скользя взглядом по ее телу от головы до кончиков пальцев. Серина была прежней — такой, какой он ее запомнил после похорон своей матери. Сексуальной и прекрасной.
12 
