очень нудно 
55 
– Иванов?
– Да. Он из российской мафии.
– Из какой именно?
– У них там сотни преступных группировок. Это как национальный спорт.
– Спроси его в следующий раз, когда увидишь, за какую команду он играет, – хмыкнул Арчер. – Только постарайся увидеть его раньше, чем он увидит тебя. Он искусно владеет ножом, настоящий виртуоз. Я видел заключение патологоанатома. Он мастерски работает с лезвием.
– Понял. Мы видели подобный экземпляр. Ему приглянулась сумочка Фейт.
– Что?
– Не волнуйся, босс. С Фейт все в порядке. Но этот парень опаснее, чем тот твой друг. Я подозреваю, что убийство в гостинице – его рук дело.
– Погоди. Давай снова, с самого начала, – быстро сказал Арчер.
Арчеру рассказ Уокера не понравился и во второй раз.
* * *
Кондоминиум Хилтон-Хед был большой, просторный и очень дорогой, но все звуки в нем заглушал атлантический прибой. Мрамор и стекло рождали в этом доме эхо. Из-за идущих на убыль лет голос Сола Энджела стал похож на голос гориллы в брачный период.
– Что ты за внук? – с отвращением вопрошал Сол. Он ткнул своего внука в грудь острым указательным пальцем. – Инвалид и баба. Схватил и трахай!
– Эй, за вчерашнюю ночь я не виноват! Там была кровь кругом! Ты надеешься, что я…
– Я ни на что не надеюсь, и это хорошо, потому что ты ничтожество! Ты позволяешь себе распускать нюни и скулить передо мной из-за капли крови на ноге, на которую тебе наступила какая-то красотка. Я думал, ты мужчина. Похоже, мне придется дожидаться следующего поколения, чтобы найти преемника. – Его палец снова ткнул внука в грудь, теперь гораздо больнее. – Но сначала, черт побери, ты подольше посидишь дома со своей женой, чтобы трахнуть ее как следует. Ты ничего не забыл мне сказать?
Глядя на розовую макушку деда, Банди Энджел чувствовал, что самолюбие его задето. Его красивая жена – самый настоящий мешок льда в постели, но он терпел ее, потому что ее дед был близким другом Сола еще с тех пор, когда они ели спагетти и участвовали в гангстерских войнах. Банди знал, как обмануть их. Они все еще управляли рэкетом на восточном побережье.
Были дни, когда Банди жалел, что не стал бухгалтером. Но на зарплату трудно жить. Гораздо легче охотиться за дураками, чем быть одним из них. Поэтому он и терпел своего отца и вопли деда. Рано или поздно они умрут, и он будет пинать чужую задницу, а не целовать ее.
– Я сказал тебе, – процедил Банди сквозь зубы, – парень, который с ней был, только с виду недотепа, а дрался он как мужик.
– Да, да, да! Поскули еще, будто я не наслушался. Мне семьдесят семь, слава Иисусу! Я должен показывать тебе, как это делается? Дожил! Внук не может украсть сумку!
Голова Банди все еще кружилась от удара, которым поприветствовал его дед.
– Отправляйся домой к своей милой женушке, – сказал Сол. – Иди. Меня тошнит от одного твоего вида. Я думаю, что самая лучшая часть тебя сбежала с твоей матерью.
– Оставь мою мать! Она святая!
Сол с трудом удержался от того, чтобы не сказать, что святая никогда не раздвинула бы ноги перед такой скотиной, как младший сын Сола. Но старик держал рот на замке, потому что единственное, что было хорошего в Банди, –. это уважение к матери.
– Иди домой! – грубо бросил Сол. Он отвесил ему пощечину, и щека Банди покраснела. – Я позвоню тебе. И не забудь содрать деньги с той задницы в доке. Не надо больше слезливых историй. Если не заплатит, сломай ему колено. Как только люди начнут думать, что я становлюсь мягким, денег не будет, понимаешь?
– Да, сэр.
Сол подождал, пока шаги Банди не утихнут, снял трубку и набрал номер.
– Это я, – сказал он, когда ему ответили на другом конце линии. – Ты ничего не говорил мне про калеку с тростью.
– А что такое? – раздался шамкающий голос. Он принадлежал пьяному, хотя не пришло даже время обеда.
Сол скривился, услышав голос своего партнера. Плохо иметь дело с пьяницей. С другой стороны, на трезвенника тоже полагаться опасно.
– Он едва не покалечил моего внука.
– Но Банди получил рубины?
– Нет.
– Что? Я не заплачу тебе, если…
– Заткнись! – безжалостно прервал его Сол. – Вот как надо сделать. Ты похитишь эту женщину и заберешь ожерелье сам.
– Я не могу…
– Я сказал – заткнись, черт тебя побери! Тебе нравится дышать – значит, сделаешь, как я сказал. Забери рубины – или будешь главным виновником ближайших похорон. У тебя неделя, не больше. Понял?
55 
