очень нудно 
50 
— Я никуда не спешу.
Найт утешающе сжал тонкие пальчики:
— Вперед, избавься от этого дерьма.
— Дюмонт говорил нужные вещи, делал нужные шаги. На следующий день прислал дюжину роз и приглашение на ужин.
Мег умолкла, подбирая слова, и рассеянно вытащила шпильку, распустив волосы. И вдруг поняла, что не так уж и ужасно оглянуться назад. Словно разыграть перед аудиторией пьесу с самой собой в главной роли. С беззаботной отстраненностью живописать безрадостные жизненные перипетии.
— В общем, я пошла с ним ужинать. Горели свечи, мы танцевали. Я чувствовала себя совсем взрослой. Думаю, так остро можно ощущать только когда тебе семнадцать. Мы бродили по музеям, глазели на витрины магазинов, посещали выставки. Он сказал, что любит меня, и купил кольцо — два маленьких перевитых бриллиантовых сердечка. Очень романтично. Кольцо скользнуло мне на палец, а я — в его постель.
Меган замолчала в ожидании комментариев Натаниэля, но он промолчал, и она набралась смелости продолжить:
— Мы строили планы на будущее, он обещал приехать в Оклахому. Но, конечно, не приехал. На первых порах сообщал по телефону, что задерживается. Потом вообще перестал отвечать на мои звонки. Узнав, что забеременела, я звонила и писала. Мне начали говорить, что он занят, постоянно твердили, что он занят. Я не верила, затем запаниковала. Потребовалось время, прежде чем я заставила себя осознать его предательство, все понять и как-то справиться с ситуацией. Моя семья проявила себя с наилучшей стороны. Без домочадцев никогда не прошла бы через все это. Когда родился Кевин, решила, что не могу только чувствовать себя взрослой. Должна стать взрослой. Позже попыталась связаться с Баксом, один-единственный раз. Подумала, что он должен знать о Кевине, а Кевину необходимо иметь хоть какие-то отношения с отцом. Но…
Меган затихла.
— Не увидев абсолютно никакого интереса, одни лишь возмущение и враждебность, я стала понимать, что, наверное, так даже лучше. А сегодня, возможно впервые, абсолютно в этом уверилась.
— Мерзавец не заслужил ни одного из вас.
— Нет, не заслужил.
Меган застенчиво улыбнулась. Сейчас… первый раз за долгие годы выплеснув всю боль, она почувствовала себя опустошенной. Не слабой. Просто свободной.
— Хочу поблагодарить тебя за то, что примчался на подмогу.
— Получил удовольствие. Он больше и пальцем тебя не тронет, Мег.
Найт взял мягкую ладошку и поднес к губам.
— Ни тебя, ни Кевина. Поверь мне.
— Верю.
Мег повернула ладонь и сжала сильные пальцы.
— Я на самом деле верю тебе.
У нее запрыгал пульс, но она не сводила с Найта глаз.
— Пока ты нес меня наверх… думала… ну… уж точно не о том, что будешь поить меня чаем.
— Да, и я тоже. Но ты тряслась, не переставая, и я знал, что если дотронусь до тебя до того, как приду в себя, то буду грубым. А это совсем неправильно, для любого из нас.
Ее сердце замерло, потом снова забилось.
— А теперь ты пришел в себя?
У Найта потемнели глаза.
— Почти.
Он медленно поднялся и потянул ее за собой.
— Это приглашение, Меган?
— Я…
«Ждет моего согласия или отказа», — поняла Мег. Никакого соблазнения, никаких сладких многообещающих слов. Никаких иллюзий.
— Да, — выдохнула она и встретилась с ним губами.
Когда на сей раз Найт подхватил ее на руки, Мег издала быстрый возбужденный смешок, который тут же замер в горле под решительным темным взглядом.
— Ты забудешь о нем, — веско заявил Натаниэль. — Забудешь обо всем, кроме нас.
Глава 8
Меган ощущала неистовые толчки собственного сердца, бьющегося в унисон с обстреливающим окна дождем, и спрашивала себя, слышит ли этот грохот Натаниэль и понимает ли, как ей страшно. Мужские руки были невероятно сильными, а рот неимоверно решительным каждый раз, когда нападал на ее губы, снова и снова предъявляя на нее свои права.
Найт нес ее вверх по лестнице так легко, словно Мег весила не больше клочка тумана, окутывающего дом.
«Наверняка все испорчу, наверняка выставлю себя идиоткой, наверняка разочарую и его, и себя». Сомнения стискивали Меган ледяными пальцами, когда Фери доставил драгоценную ношу в полумрак спальни, где воздух благоухал сладким запахом глицинии.
Мег заметила пучок фиолетовых соцветий в старой бутылке на поцарапанном деревянном сундуке возле незадрапированных окон, распахнутых для притока влажного ветерка. И кровать с крепкой железной спинкой и туго натянутым хлопковым покрывалом.
50 
