очень нудно 
52 
— Натаниэль…
Мег отчаянно вцепилась в широкие плечи.
— Не могу…
Найт накрыл восхитительный рот губами, впитывая прерывистые вздохи, смакуя стоны, в то время как первый головокружительный экстаз уносил Меган в небеса.
Она судорожно стиснула любовника, инстинктивно подгоняя, пока обжигающие багровые всплески наслаждения раскачивали вселенную. Аккуратные закругленные ногти царапали загорелую кожу до тех пор, пока руки, тело, даже мысли не обессилели.
— Меган… Боже…
Какая жаркая, какая влажная…
Найт прижался лицом к беззащитной шее, изо всех сил стараясь выровнять дыхание. Удовлетворенная женщина всегда ублажала плоть. Но не превращала в дикаря. Никогда. Однако сейчас он чувствовал себя одновременно королем и нищим.
Оглушающий до потери сознания отклик невыносимо возбудил Найта. Все, что он мог делать — тонуть в возлюбленной, поглощая ее и собственную ударную взрывную волну, ощущая, как летят искры и пылает каждый нерв.
Натаниэль хотел дать ей больше. Нуждался в этом. Поддавшись мучительной жажде, скользнул в женственный жар, позволив себе содрогнуться от наслаждения, уловив ответный трепет и прерывистый вздох.
Какая хрупкая…
Пришлось снова и снова напоминать себе, что она слишком хрупкая с ломкими косточками и тонкой кожей. Совсем невинная и нетронутая, почти как девственница. Кровь ревела в голове, в сердце, в пояснице, но он брал Мег очень нежно, опираясь руками на покрывало, опасаясь, что жадные прикосновения могут оставить синяки.
Потом почувствовал, как задрожало и взорвалось соблазнительное тело под ним. Меган выпалила его имя, Найт припал к божественному рту и последовал за возлюбленной в рай…
Дождь все так же барабанил по стеклам. Медленно возвращаясь в действительность, Мег расслышала устойчивый грохот по крыше. Она лежала неподвижно, рука запуталась в волосах Натаниэля, вся кожа пылала. Осознала, что улыбается. И замурлыкала.
Найт пошевелился, неспешно повернулся и оперся на локоть:
— Что это ты делаешь?
— Пою. Вроде как.
Фери усмехнулся, изучая Мег.
— Мне нравится твой вид, милая.
— А я привыкаю к твоему.
Провела кончиком пальца по ямочке на твердом подбородке и прикрыла веки:
— Все прошло хорошо, правда?
— Что?
Мег снова взглянула на него, Найт мудро сдержал усмешку:
— Ах, это. Несомненно, совсем неплохо для начала.
Меган открыла рот, потом закрыла, издав легкий ворчливый звук, явно не совсем музыкальный.
— Мог бы… и польстить слегка.
— Могла бы и не задавать дурацких вопросов, — чмокнул Найт распухшие губы. — Занятие любовью — не экзамен, Мег. Оценок не ставят.
— Я имела в виду, была ли я… Не имеет значения.
— То, что ты имела в виду…
Найт подтащил глупышку и уложил поверх себя.
— Умножь на десять…
— Перестань, Натаниэль.
Мег устроилась щекой на твердой груди.
— Ненавижу, что ты заставляешь меня чувствовать себя смешной.
— И зря.
Найт собственнически провел по гладкой спине:
— Обожаю заставлять тебя чувствовать себя смешной. Обожаю заставлять тебя чувствовать.
И едва не продолжил напрашивающимся «Я люблю тебя». Но Мег пока не воспримет эти слова. Он и сам-то с трудом воспринимал.
— Ты добился этого.
Мег опустила голову на ровно бьющееся сердце.
— Заставил ощущать никогда раньше неизведанные чувства. Я испугалась.
Тревога омрачила его глаза.
— Не хочу, чтобы ты меня боялась.
— Испугалась сама себя, — уточнила Мег. — Нас. Того, что позволила этому случиться. Но очень рада, что все произошло именно так.
Оказалась, что не так уж трудно, как она себе воображала, улыбаться, прижиматься губами, заниматься любовью. На мгновение почудилось, что Натаниэль напрягся, но Мег сочла это глупостью и снова поцеловала его.
Мужское естество тут же восстало в полной боевой готовности. «Как можно захотеть снова, да так отчаянно, так быстро? — гадал Найт. — Как можно сопротивляться этим сладким искушающим губам?»
— Не останавливайся, — прохрипел он, — и все произойдет еще раз.
Восхитительная дрожь возбуждения пробежала по Меган.
— Уговорил.
Мег продолжила провоцирующий поцелуй, терзая манящий рот, дразня язык. Пораженная пылкой отзывчивостью любовника, издала низкий звук восторга, когда Найт перекатился, подмял ее под себя и обрушился на жаждущие губы. На какой-то безумный момент позволил восторжествовать нестерпимому голоду, заманил в ловушку своих объятий, жадно вкушая вкус и аромат кожи, тянул за растрепанные волосы, пока хрупкое горло не оказалось подставленным жадным зубам и языку.
52 
