очень нудно 
44 
— Прошу меня извинить, — сказала Бэбс, ускользая в подсобное помещение и вполголоса бормоча известное изречение про Магомета и гору.
Кайла стояла, вперив глаза в пол. Возможно Тревор пришел, чтобы просто заказать цветы. Или обсудить погоду. Или по какой-нибудь другой причине, но только не той, которой она больше всего страшилась.
Стоило ему раскрыть рот, как она поняла, что сбываются ее худшие опасения.
— Почему ты избегаешь меня?
Он хочет играть в открытую? Хорошо, пусть так и будет. Женщина гордо вскинула голову и смело встретила его взгляд.
— А ты как думаешь?
— Из-за того, что я сказал в пятницу вечером?
— В яблочко!
— Тебя это оскорбило?
— Да, мне кажется оскорбительным, когда словом «любовь» разбрасываются подобным образом.
— Я не разбрасывался им, а действительно имел в виду то, что сказал.
— Прости, но мне сложно в это поверить.
— Почему?
Кайла воззрилась на него, пораженная ужасом.
— Почему? Потому что мы виделись с тобой ровно четыре раза до того, как ты заявил, что любишь меня.
— А ты, следовательно, подсчитала? — Его губы изогнулись в дразнящей улыбке, продемонстрировав белоснежные зубы.
— Просто твои слова кажутся мне странными.
Будь прокляты его усы, улыбка и ее собственный желудок, замирающий при одном их виде.
— Так иногда случается.
— Но не со мной.
— А вот со мной — да. Я влюбился в тебя, Кайла.
Она повернулась к нему спиной и оперлась руками о прилавок, чтобы унять дрожь в коленях.
— Перестань так говорить, пожалуйста.
Она ощутила, как Тревор встал у нее за спиной, за мгновение до того, как он положил руки ей на плечи. От его ладоней по спине разлилось тепло, как от солнечных лучей, согревающих полуденный пляж.
— Чего ты боишься, Кайла?
— Ничего.
— Меня?
— Нет.
— Тогда своих чувств?
— Нет у меня никаких чувств!
— Какие-то чувства все же есть. — Он откинул ее волосы с шеи и легонько пробежал пальцами по позвоночнику. — Ты же ответила на мой поцелуй.
— Это ничего не значит.
— Неужели?
— Ну, только то, что меня давно не целовали.
— И тебе понравилось?
— Да… Нет… Пожалуйста, перестань. Я не могу обсуждать с тобой подобное.
— А вот мне понравилось, Кайла, чертовски понравилось.
Она развернулась, чтобы посмотреть ему в лицо, и оказалась зажатой между ним и прилавком.
— Но, Тревор, так не должно быть, — с нажимом сказала Кайла.
— Назови мне причину.
— Я люблю своего мужа.
— Но он мертв!
— Его нет с нами, — гневно воскликнула она, прикладывая руку к сердцу, — но для меня он всегда останется живым!
— Но это же безумие! Это противоестественно.
— А вот это не ваше дело, мистер Рул!
Кайла оттолкнула его и отошла на некоторое расстояние. Когда она снова посмотрела на Тревора, грудь ее возбужденно поднималась и опускалась. Ей было трудно дышать.
— Я ничего тебе не обещала. Я была честна с тобой. На второй день нашего знакомства я предупредила тебя, что не ищу романтических отношений. У меня в жизни уже случалась большая любовь. И она останется в моей душе до конца дней. Ничто не сможет ее превзойти, а на меньшее я не согласна. — Кайла поспешно смахнула навернувшиеся на глаза слезы, — Несмотря на то, что я честно тебе обо всем рассказала, ты продолжал искать встречи со мной. Мне очень жаль, что ты влюбился в меня, но тебе придется с этим как-то справляться. Я не хочу тебя снова видеть, Тревор. Пожалуйста, оставь меня одну.
Он плотно сжал челюсти. Мышцы его напряглись от гнева, а губы, скрытые усами, сошлись в тоненькую ниточку. Он ударял себя кулаками по бедрам. Кайла не могла определить, хочет ли он ударить ее или поцеловать, и не знала, чего боится больше.
Наконец, Тревор развернулся на каблуках и выскочил из магазина, громко хлопнув дверью. Колокольчик разразился неистовым звоном.
Кайла без сил рухнула на прилавок, до сего момента не осознавая, как она напряжена. Она ощущала себя выжатой как лимон. Виски ломило от боли.
Собрав воедино оставшиеся при ней крупицы самообладания, она заставила себя отойти от прилавка и, обернувшись, заметила стоящую в дверях подсобки Бэбс со скрещенными на груди руками и угрозой во взоре.
— Не произноси ни слова, — предупредила ее Кайла.
— Даже не собиралась, — беспечно отозвалась та. — Ты уже сама сказала все необходимое, и сделала это мастерски. Любой другой мужчина, вероятно, пустился бы наутек, но только не наш мистер Рул. Мы еще о нем услышим.
44 
