ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Обрученная во сне

очень нудно >>>>>

Королевство грез

Очень скучно >>>>>

Влюбленная вдова

Где-то на 15 странице поняла, что это полная хрень, но, с упорством мазохостки продолжала читать "это" аж до 94... >>>>>

Любовная терапия

Не дочитала.... все ждала когда что то начнётся... не понравилось >>>>>

Раз и навсегда

Не понравился. Банально, предсказуемо, просто неинтересно читать - нет изюминки. Не понимаю восторженных отзывов... >>>>>




  71  

Так же как и прекрасный муж. Ей просто не на что было пожаловаться! Он вел себя деликатно и тактично, каждую ночь оставляя ее спать одну в спальне, а сам ночевал в комнате для гостей. Но он никогда не стеснялся переодеваться в ее присутствии. Они часто заставали друг друга в разной стадии неодетости, в самый неподходящий момент открывая дверь спальни. Подобные происшествия всегда смущали Кайлу, но Тревор, казалось, относился к этому спокойно.

Он никогда не скупился на поцелуи и объятия. Сторонний наблюдатель наверняка бы подумал, что Кайла с Тревором по уши влюблены друг в друга и очень счастливы в браке. Он часто обнимал ее сзади за талию и ласкал ее шею, делал комплименты ее волосам, фигуре. Он никогда не спрашивал разрешения на поцелуй, расценивая их как свое законное право. Часто его поцелуи перед сном настолько возбуждали Кайлу, что, закрыв дверь спальни и оставшись в одиночестве, она ругала себя, называя не иначе как идиоткой.

— Он мой муж. Я должна исполнять свой супружеский долг перед ним. Если это поможет облегчить тягостное ощущение внизу живота, к чему отказываться?

После этого она обычно выдвигала ящик комода, в котором хранила фотографию Ричарда. Щадя чувства Тревора, она не выставляла ее в открытую. Рассматривая черты любимого лица, она снова и снова обещала ему, что он всегда будет жить в ее сердце, что она никогда не предаст его память, влюбившись в другого мужчину, что он единственный навсегда останется ее настоящим мужем.

Но убедить в этом тело Кайлы было совсем не так просто. Лежа в одиночестве на большой пустой постели, она представляла себе вовсе не лицо Ричарда. Перед ее мысленным взором стояло лицо Тревора, его улыбка, его волосы, его загрубевшие на солнце черты, его поцелуи. Эти образы и ощущения были очень живыми.

Дни слагались в недели, и напряжение, зреющее в ее теле, неминуемо должно было прорваться наружу, как пар из кипящего чайника.

Это произошло после одного особенно тяжелого рабочего дня, когда она повздорила с оптовым поставщиком из Далласа, выставившим «Райским лепесткам» счет на доставку роз, которых они никогда не заказывали. В довершение всех бед Кайла поругалась с Бэбс, предложившей взять Аарона к себе на выходные, чтобы они с Тревором смогли провести романтический уик-энд в отеле в Далласе.

— Думаю, тебе не повредит ненадолго уехать, сменить обстановку. Ты похожа на канатоходца, который внезапно растерял все свое мастерство, — сказала Бэбс дразнящим голосом. — Никак не могу отделаться от мысли, что в любую минуту ты потеряешь равновесие и сорвешься вниз.

— Я в порядке.

— С тобой что-то происходит, и я намерена выяснить, что именно. Если ты мне не скажешь, я спрошу у Тревора.

— Не смей этого делать! — взорвалась Кайла, гневно глядя в лицо подруге. — Не суй нос в мою жизнь, Бэбс!

Она тут же пожалела о сказанном, едва эти резкие слова сорвались с ее губ, и поспешила извиниться. Но Бэбс до конца дня пребывала в угрюмом настроении. Тревор вызвался забрать Аарона из яслей, а вот покупка продуктов легла на плечи Кайлы. Она не сумела найти многое из того, что ей было нужно, потому что в магазине переставили полки; очереди казались ей чрезвычайно длинными, а кассиры — очень медлительными. Несколько раз женщиной овладевало искушение оставить корзину с товарами в магазине и уйти, так ничего и не купив.

К тому времени, как она добралась до дома, она была истощена как физически, так и эмоционально. Чтобы не ходить к машине несколько раз, Кайла взяла все три сумки с продуктами сразу и, с трудом переставляя ноги, побрела к настилу на заднем дворе, намереваясь войти в дом через черный ход.

Ее мрачное настроение ничуть не улучшилось при виде открывшейся ее глазам картины. Тревор лежал в горячей ванне в беседке с банкой пива в руке. А Аарон…

— Аарон! — в гневе вскричала она. — Что это, черт побери, такое?

— Это, — с улыбкой ответил Тревор, еще не подозревающий о дурном расположении духа супруги, — глазурь. Воспитательница в яслях сказала, что малышу очень нравится эта штука, вот я и решил разрешить ему поиграть с ней дома.

Аарон, сидящий за маленьким столиком, установленном на настиле, был с головы до ног перемазан какой-то темной липкой массой, которую Кайла идентифицировала как шоколадную глазурь для пудинга.

К счастью, на ребенке не было другой одежды, кроме подгузника. Своими пухлыми ручками он достал из миски порцию глазури и плюхнул ее на бумагу для выпекания, которую ему предусмотрительно постелил Тревор. Аарон размазал глазурь по столу, после чего поднес руки ко рту и принялся слизывать с пальцев сладкую массу. Было ясно, что он уже не первый раз занимается подобного рода творческим упражнением. Лицо его было все перемазано в глазури. При виде матери малыш улыбнулся и что-то залопотал.

  71