очень нудно 
25 
— Это устройство… Оно отыскивает объекты как бы по образцу. Я случайно обнаружила, когда коснулась впадины на верхушке. Я порезалась, туда попало немного крови. И я увидела… Нет, это не зрение, но… Великая Пустошь, как сложно объяснить! В общем, это чужое устройство. Понимаете? Оно совсем чуждо нам. У того, кто им пользовался, была гораздо более сильная восприимчивость.
— Что это еще за восприимчивость?.. — проворчал Белорус.
Ставро перебил его:
— А ты что ощутила, Макс?
— Кровь. Я ощутила кровь. То есть, как бы увидела вас… Кровь, наполняющую вас — очень отчетливо, как она струится в ваших телах, да и во мне тоже, и внутри того человека на корме. Потом стала различать животных внизу, под «Крафтом»… или это были люди? Мутанты? Они там, в пустыне, далеко, очень далеко, и еще я ощутила много разных… Очень трудно описать это ощущение!
— Макс, мне нужен бензин, — напомнил Ставро.
— Да, бензин.
Знаток словно вышла из транса: плечи поникли, огонь в глазах потух.
— Здесь рядом есть бензин. Не слишком много, и, по-моему, он остается на одном месте. Сейчас день, жара спадает, какой смысл торчать днем посреди пустыни? Я думаю, мы найдем брошенную машину. И, кажется, даже не одну. Посмотри, что покажет проектор в том направлении.
Кажется, Знаток удивилась не меньше других, когда в коническом луче проектора показался крошечный, будто игрушка, грузовик.
— Во, гляди! — обрадовался Белорус. — Точно, затопчи меня кабан, стоит прям посреди Донной пустыни грузовик! Борода, лети к нему давай! Эй, да он не один там… Что ж ты отключил, я еще не досмотрел, что там за холмами!
— Я не знаю, на сколько включений его хватит. Чем он питается? Какой запас энергии? А грузовик мы уже увидели. Тур!
Туран встал с пилотского кресла, уступив место Ставридесу.
Усевшись, тот продолжал:
— Сейчас самое подходящее время рассказать об этом Крючке.
— Этот человек был в банде Макоты, — пояснил Туран. — Но он не с ними. Он помог нам, дрался с атаманом. И… короче говоря, он не враг.
— Это верно, — встрял Белорус, — когда мы там внутри с бандитами дрались, он на нашей стороне был.
— Хорошо, — кивнул Ставридес. — Он помог вам, но он — бандит?
— Да, хотя Крючок раньше не делал ничего плохого, — возразил Туран. — А теперь помог.
— Ну, хорошо. Мне не нравится, что на моем термоплане сначала появился этот рыжий, а потом какой-то бандит, но если он и правда помогал на энергионе… Значит, я не сброшу его вниз. Но что он за человек? Насколько можно ему доверять?
— Поговори лучше с самим Крючком, когда он придет в себя, — предложил Туран.
«Крафт» летел в указанную Максом сторону, и Туран сказал, что пойдет присмотреть за раненым. Белорус увязался следом, но вскоре ему надоело сидеть возле бледного неподвижного Крючка и рыжий снова ушел в рубку — там ему было интересней. А Туран сидел на полу рядом с койкой и разглядывал профиль раненого. Что за человек этот лопоухий? Молчал всегда, жевал свою дурь… Что Туран знает о нем? Да ничего — ровным счетом ничего. И не может отвечать за него перед Ставридесом.
Крючок пошевелился под ремнями, притягивающими к койке, и прохрипел:
― Геда…
Туран привстал, заглядывая в его глаза — они оставались пустыми. Крючок видел не тесную кабину в корме гондолы «Крафта», а что-то совсем иное…
Глава 5
Макота разделся и встал перед покрытым трещинами зеркалом в салоне «Панча». Провел ладонями по гладкому материалу, похожему разом и на пластик и на легкий гибкий металл, коснулся тонких полосок, которые отходили от жилета по бокам и снизу, тянулись вдоль рук и ног, заканчиваясь мягкими кольцами, опоясывающими запястья и лодыжки. На кольцах, на полосках и на жилете были с десяток крошечных серебристых кружочков.
Откинув железный лючок на окошке, атаман выглянул. «Панч» стоял возле ржавого автобуса с гнилым плетеным настилом вместо крыши. Спущенные колеса на треть ушли в ил, сзади по углам кузова были вертикально приварены две железные бочки без крышек.
Волны тревожного багрового света накатывали со всех сторон, угасая и разгораясь — фигура стоящего возле кабины Дерюжки то погружалась в полутьму, то ярко озарялась, по иловой корке от нее протягивались в разные стороны сразу несколько теней. Макота выставил голову в окошко. Захар отвинчивал что-то в капоте, Стопор, стоя на подножке, подавал инструменты. Атаман выставил в окошко руку и постучал кулаком по гибкой броне, закрывавшей машину почти целиком. С этим все прошло на удивление гладко — броня легко крепилась и к железу и к дереву, повторяя контуры и «покатости», как выразился Дерюга, и почти не морщилась. А еще у нее обнаружилось полезное свойство стягиваться, словно у подсохшей шкуры ползуна — после того, как они закончили, гибкий металл так плотно облепил «Панч», что стал почти незаметен.
25 
