100 
– Послушай, Хаттон, – сказал Малыш, высоко вскинув руки, – неужели мы не можем договориться? Эта девчонка ничего для меня не значит. Ты хочешь ее забрать? Пожалуйста…
– Мне нужен ты, Малыш.
Лу шагнул ближе. Лицо его было суровым, глаза зловеще блестели.
– Я? – Малыш перешел на визг. – Но я ничего не сделал. Я не тронул Молли. Спроси у нее самой. – Он вымученно улыбнулся.
– Молли здесь ни при чем. Я хочу отомстить за то, что произошло раньше.
Малыш судорожно сглотнул.
– Говорю же тебе, Хаттон, я ничего не сделал! Может быть, ты обвиняешь меня в смерти твоего отца? – Он нервно засмеялся и покачал головой. – Была война. Ты наверняка тоже убивал людей. Черт возьми, мы все убивали! – Он опять сглотнул.
Лу холодно взглянул на его разорванное ухо. Малыш инстинктивно схватился за него рукой.
– Давай выйдем на улицу, Малыш, – предложил Лу.
– Зачем, Хаттон? Мы можем вес решить прямо здесь…
– Нет. Я не хочу осквернять это святое место кровью насильника и убийцы.
При слове «насильник» Малыша передернуло.
– Шевелись! – приказал Лу, и бандит нехотя пошел по проходу.
«Какую именно женщину он имеет в виду?» – пронеслось у него в голове. И Малыш подошел к открытой двери церкви и шагнул на залитый солнцем дворик. Глаза его заметались по сторонам, но улица была пуста.
– Ты что-то потерял? – спросил Лу с обычным ледяным спокойствием. – Может быть, ищешь своих людей? Напрасное занятие.
Малыш дернул головой.
– Они убьют тебя, Хаттон! Мне стоит лишь приказать.
Он хотел верить, что это так. Сейчас появится кто-нибудь из его людей и всадит пулю прямо в сердце Хаттону.
– Ты когда-нибудь имел дело с апачами? – спросил Лу. – Они умеют ходить бесшумно. Индеец племени апачи может незаметно подкрасться и в мгновение ока перерезать горло.
У Малыша засосало под ложечкой, но он уверенно возразил:
– В этих краях давно не было апачей…
– Ошибаешься, Малыш. В данный момент в Сан-Карлосе ровно дюжина апачей. Индейцы развлекают твоих мальчиков.
– Ты лжешь, Хаттон, – выдавил Малыш, парализованный ужасом.
– Лгу? Ну, попробуй – позови их. Пусть подойдут к нам.
Малыш закричал во все горло:
– Кахильо! Хосе! Роберто! – Его голос отзывался эхом на тихой улице, но никто не спешил ему на помощь. – Ты за это заплатишь, – наконец сказал Малыш, решив сменить тактику. – Судебный исполнитель…
– Поблагодарит меня за то, что я очистил его город от бандитов. Бьюсь об заклад, что, прибыв сюда, ты кичился своей безнаказанностью.
Малыш споткнулся и чуть не упал. Это была правда. Когда они приехали в Сан-Карлос, он велел своим людям распространить весть о том, что любой человек – будь то судебный исполнитель или его помощник, – который посмеет причинить им неприятности, тотчас же закончит свою жизнь на кладбище рядом со старой миссией.
– Здесь только ты и я, Малыш, – сказал Лу. – Давай прогуляемся вон до той тополиной рощи рядом с кладбищем.
– Черт возьми, Хаттон, ради чего ты все это затеял? – Малыш оглянулся через плечо. – Хочешь получить награду за мою голову? Тебе нужны деньги? – Они подошли к деревьям. – У меня много денег и золота. Ты станешь богатым. Пойдем к…
– Стой, – сказал Лу, когда Малыш шагнул под высокий тополь. – Повернись ко мне лицом.
Малыш резко повернулся.
– Скажи, что тебе от меня нужно!
– Мне нужна твоя жизнь, – ответил Лу. На его загорелой скуле дернулся мускул. – Я должен тебе четыре выстрела, Малыш. – Он поднял револьвер, прицелился и нажал на спусковой крючок. Малыш вскрикнул от страха и боли. Пуля задела его ключицу. – Это тебе за то, что ты ранил меня в плечо, – невозмутимо сообщил Лу.
Прослезившись, Малыш схватился за свою окровавленную рубашку.
– Ладно, ладно! Мы квиты.
– Не совсем.
– Боже правый, да ты сумасшедший! – вскрикнул Малыш и пустился бежать, по-детски рыдая.
Прозвучал второй выстрел. Малыш упал на землю, пуля пронзила его правое бедро над самым коленом. Лу решительно направился к нему.
Стоя над раненым Малышом, Лу сказал:
– Эта пуля была за моего отца, Уильяма Хаттона. Ты застрелил его в спину через три месяца после войны. Он был безоружным.
– Пожалуйста, не надо! – взмолился Малыш. – Я виноват. Прости.
– Ты хочешь, чтобы я тебя простил? А за Дэна Найтхорса ты тоже просишь прощения? Встань.
Громко стеная и дрожа всем телом, Малыш кое-как поднялся, держась за раненую ногу и вытирая нос тыльной стороной ладони.
100 
