16 
Малыш взял кольцо из протянутой руки Терезы, сунул в карман рубашки и сел рядом с девушкой. Он сорвал с ее колен плед, бросил на пол и приказал, поигрывая револьвером:
– Сними накидку.
– Не надо, пожалуйста! Я замерзну…
– Сними.
Тереза послушно расстегнула роскошную лисью накидку, думая, что он хочет ее забрать. Но когда она начала скидывать накидку с плеч, Джеффри ее остановил:
– Хорошо. Оставь ее.
Всхлипнув, она вопросительно посмотрела на бандита и поежилась, когда он опустил свой затуманенный взгляд на ее грудь, часто вздымавшуюся под облегающим жакетом. Наконец он встал и методично опустил занавески на окна кареты.
Приставив холодное стальное дуло револьвера к ее горлу, бандит сказал:
– Только пикни, красотка, и я снесу тебе башку.
Малыш сорвал бандану со своего бородатого лица и принялся с поразительным проворством расстегивать крохотные серебряные пуговки ее жакета. Он довольно быстро справился с этой задачей, несмотря на то что его большая рука была затянута в черную перчатку.
Тереза не издала ни звука. Она чувствовала, как стальное дуло револьвера упирается ей в шею. Малыш облизнул тонкие губы и развязал маленький розовый бантик на ее бюстгальтере. Из-под легкой газовой ткани проглянула пышная грудь.
Темные глаза Терезы закрылись от стыда и страха. Малыш схватил ее за грудь и приник губами к ее дрожащим губам. Она хотела крикнуть, но он заткнул ей рот противным мокрым поцелуем.
И все-таки самое страшное было впереди.
Он оторвался от губ Терезы и опять велел ей молчать, пригрозив смертью, потом зубами стянул с руки перчатку и нагнулся к ее юбкам. В считанные секунды юбки были задраны к талии. Тереза услышала звук рвущейся ткани и поняла, что он порвал ее шелковое белье. По телу ее пробежал холодок, и в то же мгновение горячие пальцы бандита раздвинули ее ноги.
Она опять зажмурилась, но он приказал ей открыть глаза. Она подчинилась и увидела, как он расстегивает свои брюки. Под его волосатым животом пульсировал огромный член. Тереза не сдержала жалобного стона.
Малыш лег на нее сверху, и она ощутила острую вспышку боли. По ее пылающим щекам катились слезы. Чтобы не закричать, она закусила тыльную сторону ладони. Бледные ноги девушки окрасились кровью. Он проник в ее сухое лоно и начал ритмично проталкивать туда свою упругую плоть.
Разрядка наступила быстро. Все еще держа револьвер на ее горле и ощупывая серыми глазами ее голые груди, Техасский Малыш излил в рыдающую Терезу свое семя и отвалился от ее тела, задыхаясь и хватая ртом воздух.
Тереза судорожно опустила юбки и прикрыла жакетом обнаженную грудь, борясь с приступом тошноты. Внизу живота взрывались горячие искры боли.
– Э, а это еще что такое? – спросил Малыш, опять распахнув жакет и потянувшись к золотому крестику, висевшему на груди девушки. Он поднял крест, повернул его и увидел надпись. – Mi tеsoro. – Он усмехнулся: – Мое сокровище. Да, ты и впрямь сокровище, милая. Я возьму этот крест на память о тебе.
Наконец убрав револьвер в кобуру, Малыш снял с Терезы крестик и надел его себе на шею. Тереза беспомощно следила за его действиями печальными карими глазами.
Техасский Малыш крепко взялся за подбородок Терезы, грубо поцеловал ее вспухшие губы и сказал:
– Gracias, mi tеsoro.
Глава 10
– Господь – мой свет и мое спасение. Кого мне бояться? Господь – опора моей жизни… – Сильный и четкий голос священника разносился на холодном ветру.
Лу Хаттон стоял под слабым зимним солнцем, подняв воротник длинного черного пальто и сложив на груди руки. Его сухие глаза были устремлены на свежевырытую могилу.
Похороны Дэна были уже вторыми, на которых присутствовал Лу в этот день. Эта простая служба под открытым небом показалась ему лучше долгой и пышной утренней церемонии в монастыре Святой Марии.
Он взглянул на закрытый сосновый гроб.
И вспомнил другой, тяжелый бронзовый гроб, задрапированный белым кружевом. Он мысленно откинул нежные кружева и опять увидел ангельское лицо мертвой Терезы, красивое и умиротворенное.
Тереза. Mi tesoro.
– … и душа отлетает к Богу, – сказал священник и закрыл свою Библию.
Короткая служба закончилась молитвой.
– Не хочешь зайти к нам, Лу? – предложил Паскуаль Кастильо. – Мы разделим нашу печаль.
Но Лу покачал головой и зашагал прочь. С холодного неба Нью-Мексико падали первые редкие снежинки.
16 
