очень нудно 
32 
Николас пробыл в агентстве дольше, чем рассчитывал. Он уже собирался сообщить о своем решении отказаться от обоих предложенных вариантов, когда ему на глаза случайно попался снимок, сделанный из окна особняка. Глядя на него, Николас испытал странное чувство, будто уже живет в этом доме, причем живет давно. И он неожиданно для самого себя передумал.
— Вы решили купить старый особняк? — озадаченно переспросил агент. — Но я думал…
— Я готов предложить за него дополнительную цену при условии, что прежние владельцы освободят дом немедленно.
Агент растерялся еще больше.
— Но вы, кажется, хотели… — Перехватив взгляд капризного клиента, он осекся и торопливо пробормотал: — Я сейчас же позвоню продавцу и сообщу о вашем решении.
Десять минут спустя Николас вышел из агентства, подписав договор на покупку особняка. Он сам еще не до конца осознал, что произошло. Может, он сошел с ума? Не желая задумываться о своем странном поступке, Николас прибавил шаг и вдруг резко остановился. На том месте, где он оставил свой «бентли» и Джека, стоял другой автомобиль. Николас огляделся. Запрещающего стоянку знака нет, следовательно, вариант, что автомобиль отбуксировали полицейские за парковку в неположенном месте, исключается.
Из-за угла показалась патрульная машина. Николас замахал рукой, привлекая внимание полиции, и быстро объяснил ситуацию.
— Пожалуйста, номер вашей машины, сэр, — попросил полицейский.
Николас продиктовал.
— В машине был пес, — добавил он. — Честно говоря, его судьба волнует меня куда больше, чем судьба автомобиля.
Произнося эту фразу, Николас с некоторым удивлением осознал, что это действительно так. Первой его мыслью, когда он не обнаружил своей машины, было: «Что с Джеком?»
Полицейский нахмурился.
— Пес, говорите?
Он отвез Николаса в участок, где тот дал показания и подробно описал машину и собаку.
— Если это поможет, я готов предложить вознаграждение…
— Вряд ли это поможет, сэр. Машина вероятнее всего…
— Я не за машину беспокоюсь, — перебил Николас. Я хочу предложить вознаграждение тому, кто вернет Джека, собаку.
— Мы сделаем все, что в наших силах, — пообещал полицейский.
Николас подписал заявление и с тяжелым сердцем отправился домой.
Мег с тревогой поглядывала на часы. Николасу и Джеку давно пора вернуться. Куда они подевались? Может, пес опять что-нибудь натворил, не хочет возвращаться домой или вообще сбежал? Можно представить, как на это отреагирует Николас! Она закрыла глаза и прошептала:
— Джек, миленький, пожалуйста, веди себя хорошо.
Защищая пса, я лишила себя всяких шансов — если они вообще были — на то, что Николас изменит мнение обо мне, печально думала Мег, что у него могут возникнуть ко мне какие-то глубокие чувства, нечто большее, чем простое сексуальное влечение. Впрочем, что об этом говорить? Разве я могу бросить Джека? Нужна ли мне любовь, которая досталась бы такой ценой? Да и вообще, Николас меня не интересует.
Услышав, что хлопнула парадная дверь, Мег встрепенулась. Парадная. У нее засосало под ложечкой от тревожного предчувствия. Возвращаясь с длительной прогулки, Николас никогда бы не повел Джека через парадный вход, чтобы он не наследил грязными лапами на коврах миссис Хортроп.
Когда Николас открыл дверь в кухню, Мег стояла в напряженной позе, прислонившись к столу — к тому самому, на котором он угрожал — или искушал? — заняться с ней любовью.
— Где Джек?
Услышав обвинительные нотки в ее голосе и заметив выражение глаз, Николас совсем пал духом. Как же трудно будет рассказать правду… Страх, который он прочел во взгляде Мег, отражал его собственные чувства. Николасу было тем тяжелее, что он привык контролировать положение дел, но теперь оказался в ситуации, когда абсолютно не властен над происходящим.
Он не мог обещать, а тем более гарантировать Мег, что все закончится благополучно, что Джек в безопасности, и это было тяжелым ударом по его самоуважению. Может быть, именно потому Николас растерялся и повел себя совсем не так как собирался. По дороге домой он обдумывал, как помягче сообщить Мег неприятную новость, но сейчас вдруг резко сказал:
— Это все, о чем вы можете думать? О собаке?
Женская интуиция помогла угадать за гневом в его голосе скрытое чувство вины, и Мег сделала выводы — ошибочные.
— Все ясно, с Джеком что-то случилось, точнее, вы с ним что-то сделали. Я угадала? Если он пострадал, если вы причинили ему вред… — Не в силах продолжать, она замолчала, с трудом переводя дыхание.
32 
