1

Полынь

• Костер мой догорал на берегу пустыни.
• Шуршали шелесты струистого стекла.
• И горькая душа тоскующей полыни
• В истомной мгле качалась и текла.

• В гранитах скал – надломленные крылья.
• Под бременем холмов – изогнутый хребет.
• Земли отверженной – застывшие усилья.
• Уста Праматери, которым слова нет!

• Дитя ночей призывных и пытливых,
• Я сам – твои глаза, раскрытые в ночи
• К сиянью древних звезд, таких же сиротливых,
• Простерших в темноту зовущие лучи.

• Я сам – уста твои, безгласные как камень!
• Я тоже изнемог в оковах немоты.
• Я свет потухших солнц, я слов застывший пламень,
• Незрячий и немой, бескрылый, как и ты.

• О, мать-невольница! На грудь твоей пустыни
• Склоняюсь я в полночной тишине...
• И горький дым костра, и горький дух полыни,
• И горечь волн – останутся во мне.

1907

<Петербург>

2

• Я иду дорогой скорбной в мой безрадостный Коктебель...
• По нагорьям терн узорный и кустарники в серебре.
• По долинам тонким дымом розовеет внизу миндаль,
• И лежит земля страстная в черных ризах и орарях.

• Припаду я к острым щебням, к серым срывам размытых гор,
• Причащусь я горькой соли задыхающейся волны,
• Обовью я чобром, мятой и полынью седой чело.
• Здравствуй, ты, в весне распятый, мой торжественный Коктебель!

1907

Коктебель

3

• Темны лики весны. Замутились влагой долины,
• Выткали синюю даль прутья сухих тополей.
• Тонкий снежный хрусталь опрозрачил дальние горы.
• Влажно тучнеют поля.

• Свивши тучи в кудель и окутав горные щели,
• Ветер, рыдая, прядет тонкие нити дождя.
• Море глухо шумит, развивая древние свитки
• Вдоль по пустынным пескам.

1907

4

• Старинным золотом и желчью напитал
• Вечерний свет холмы. Зардели красны, буры
• Клоки косматых трав, как пряди рыжей шкуры.
• В огне кустарники и воды как металл.

• А груды валунов и глыбы голых скал
• В размытых впадинах загадочны и хмуры.
• В крылатых сумерках – намеки и фигуры...
• Вот лапа тяжкая, вот челюсти оскал,

• Вот холм сомнительный, подобный вздутым ребрам.
• Чей согнутый хребет порос, как шерстью, чобром?
• Кто этих мест жилец: чудовище? титан?

• Здесь душно в тесноте... А там – простор, свобода,
• Там дышит тяжело усталый Океан
• И веет запахом гниющих трав и иода.

1907

Коктебель

5

• Здесь был священный лес. Божественный гонец
• Ногой крылатою касался сих прогалин.
• На месте городов ни камней, ни развалин.
• По склонам бронзовым ползут стада овец.

• Безлесны скаты гор. Зубчатый их венец
• В зеленых сумерках таинственно печален.
• Чьей древнею тоской мой вещий дух ужален?
• Кто знает путь богов – начало и конец?

• Размытых осыпей, как прежде, звонки щебни,
• И море древнее, вздымая тяжко гребни,
• Кипит по отмелям гудящих берегов.

• И ночи звездные в слезах проходят мимо,
• И лики темные отвергнутых богов
• Глядят и требуют, зовут... неотвратимо.

1907

Коктебель

6

• Равнина вод колышется широко,
• Обведена серебряной каймой.
• Мутится мыс, зубчатою стеной
• Ступив на зыбь расплавленного тока.

• Туманный день раскрыл златое око,
• И бледный луч, расплесканный волной,
• Скользит, дробясь над мутной глубиной,
• То колос дня от пажитей востока.

• В волокнах льна златится бледный круг
• Жемчужных туч, и солнце, как паук,
• Дрожит в сетях алмазной паутины.

• Вверх обрати ладони тонких рук —
• К истоку дня! Стань лилией долины,
• Стань стеблем ржи, дитя огня и глины!

1907

Коктебель

7

• Над зыбкой рябью вод встает из глубины
• Пустынный кряж земли: хребты скалистых гребней,
• Обрывы черные, потоки красных щебней —
• Пределы скорбные незнаемой страны.

• Я вижу грустные, торжественные сны —
• Заливы гулкие земли глухой и древней,
• Где в поздних сумерках грустнее и напевней
• Звучат пустынные гекзаметры волны.

• И парус в темноте, скользя по бездорожью,
• Трепещет древнею, таинственною дрожью
• Ветров тоскующих и дышащих зыбей.

• Путем назначенным дерзанья и возмездья
• Стремит мою ладью глухая дрожь морей,
• И в небе теплятся лампады Семизвездья.

1907

  12