«Небо в тонких узорах…»

• Небо в тонких узорах
• Хочет день превозмочь,
• А в душе и в озерах
• Опрокинулась ночь.

• Что-то хочется крикнуть
• В эту черную пасть,
• Робким сердцем приникнуть,
• Чутким ухом припасть.

• И идешь и не дышишь...
• Холодеют поля.
• Нет, послушай... Ты слышишь?
• Это дышит земля.

• Я к траве припадаю.
• Быть твоим навсегда...
• «Знаю... знаю... всё знаю», —
• Шепчет вода.

• Ночь темна и беззвездна.
• Кто-то плачет во сне,
• Опрокинута бездна
• На водах и во мне...

Лето 1905

Париж

«Эта светлая аллея…»

• Эта светлая аллея
• В старом парке – по горе,
• Где проходит тень Орфея
• Молчаливо на заре.

• Весь прозрачный – утром рано,
• В белом пламени тумана
• Он проходит, не помяв
• Влажных стеблей белых трав.

• Час таинственных наитий.
• Он уходит в глубь аллей,
• Точно струн, касаясь нитей
• Серебристых тополей.

• Кто-то вздрогнул в этом мире.
• Щебет птиц. Далекий ключ.
• Как струна на чьей-то лире
• Зазвенел по ветке луч.

• Всё распалось. Мы приидем
• Снова в мир, чтоб видеть сны.
• И становится невидим
• Бог рассветной тишины.

Лето 1905

Париж

«В зеленых сумерках, дрожа и вырастая…»

• В зеленых сумерках, дрожа и вырастая,
• Восторг таинственный припал к родной земле,
• И прежние слова уносятся во мгле,
• Как черных ласточек испуганная стая.

• И арки черные, и бледные огни
• Уходят по реке в лучистую безбрежность.
• В душе моей растет такая нежность!..
• Как медленно текут расплавленные дни...

• И в первый раз к земле я припадаю,
• И сердце мертвое, мне данное судьбой,
• Из рук твоих смиренно принимаю,
• Как птичку серую, согретую тобой.

1905

Париж

Второе письмо

• И были дни, как муть опала,
• И был один, как аметист.
• Река несла свои зеркала,
• Дрожал в лазури бледный лист.
• Хрустальный день пылал так ярко,
• И мы ушли в затишье парка,
• Где было сыро на земле,
• Где пел фонтан в зеленой мгле,
• Где трепетали поминутно
• Струи и полосы лучей,
• И было в глубине аллей
• И величаво и уютно.
• Синела даль. Текла река.
• Душа, как воды, глубока.

• И наших ног касалась влажно
• Густая, цепкая трава;
• В душе и медленно, и важно
• Вставали редкие слова.
• И полдня вещее молчанье
• Таило жгучую печаль
• Невыразимого страданья.
• И, смутным оком глядя вдаль,
• Ты говорила:
• «Смерть сурово
• Придет, как синяя гроза.
• Приблизит грустные глаза
• И тихо спросит: «Ты готова?»
• Что я отвечу в этот день?
• Среди живых я только тень.
• Какая темная обида
• Меня из бездны извлекла?
• Я здесь брожу как тень Аида,
• Я не страдала, не жила...
• Мне надо снова воплотиться
• И крови жертвенной напиться,
• Чтобы понять язык людей.
• Печален сон души моей.
• Она безрадостна, как Лета...
• Кто здесь поставит ей межи?
• Я родилась из чьей-то лжи,
• Как Калибан из лжи поэта.
• Мне не мила земная твердь...
• Кто не жил, тех не примет смерть».

• Как этот день теперь далёко
• С его бескрылою тоской!
• Он был как белый свет востока
• Пред наступающей зарей.
• Он был как вещий сон незрящей,
• Себя не знающей, скорбящей,
• Непробудившейся души.
• И тайны в утренней тиши
• Свершались:

• «Некий встал с востока
• В хитоне бледно-золотом,
• И чашу с пурпурным вином
• Он поднял в небо одиноко.
• Земли пустые страшны очи.
• Он встретил их и ослепил,
• Он в мире чью-то кровь пролил
• И затопил ей бездну ночи».

• И, трепеща, необычайны,
• Горе мы подняли сердца
• И причастились страшной Тайны
• В лучах пылавшего лица.
• И долу, в мир вела дорога —
• Исчезнуть, слиться и сгореть.
• Земная смерть есть радость Бога:
• Он сходит в мир, чтоб умереть.

• И мы, как боги, мы, как дети,
• Должны пройти по всей земле,
• Должны запутаться во мгле,
• Должны ослепнуть в ярком свете,
• Терять друг друга на пути,
• Страдать, искать и вновь найти...

1904—1905

  8