30 
— Спасибо.
Он пожал плечами: не за что.
* * *
Поддерживать порядок в городе оказалось делом нехитрым: патрули организовали сами же городские, да отдельную охрану назначили для здания Каренской управы, куда перенесли картины из дворца наместника и еще множество "атрибутов черного колдовства", найденных в подвалах полицейского управления и в домах самых знатных горожан, которые, кому повезло не попасть в плен, поспешили удрать из города, почти ничего с собой не прихватив. А люди жили, как и раньше, занимаясь своими делами, возделывая землю, собирая щедрый урожай в садах и огородах, и надеялись только, чтобы в этом важном деле им никто не помешал.
Лето близилось к завершению, небо чаще затягивалось тучами, которые гремели грозой, сияли вспышками молний, приносили с собой не по-летнему холодный ветер.
В один из таких вечеров к распахнутым воротам дворца на гнедой лошадке подъехал путник. Его пропустили сразу и, поставив лошадь в общую конюшню, незнакомец отправился в дом.
В широком холле не хватало стульев и диванов на всех, поэтому люди в основном сидели на полу, подложив сложенные одеяла, подушки или коврики, потому что светлый мрамор дышал холодом. Но от живого огня в большом камине исходило тепло, и его хватало всем. Вошедший скинул промокший плащ и сразу же направился к Ярдену.
Это был человек невысокого роста, и хотя молодость давно оставила его, в черных волосах, волнами спускающихся к плечам, не было седины. Черты лица и смуглый цвет кожи выдавали южанина, а когда он заговорил, приветствуя воеводу, в речи отчетливо слышался мягкий акцент, придававший словам несвойственную им мелодичность.
— Грацио, — поблагодарил он Рифа, предложившего ему кружку с горячим напитком. — Всегда говорил, что Карена — совершенно негостеприимный город, вот и сегодня встречает меня грозой…
Длинные сухие пальцы грелись о чашку, пока Ярден расспрашивал гостя, как прошел его путь. Выяснилось, что зовут южанина Лионо, и ехал он из Вышегорска передать воеводе и всем, кого встретит на пути, важную весть. Хотя сообщать ее Лионо не спешил.
— Я очень рад поздравить тебя, Ярден, да и всех вас, — он отсалютовал собравшимся горячей кружкой, — поздравить со славной победой. Жаль только, что вы не успели до того, как казнили Вольтрана. Прекрасный был человек и настоящий художник… Я слышал, его картины сожгли? К сожалению, мы потеряли не только великого человека, но и бесценные произведения! К счастью, кое-что удалось сохранить, но ведь это так мало!..
— Да, Эда действительно уже не вернешь, — вздохнул воевода. — Его пытались спасти здешние во главе с покойным Вартаном. Да, да, он тоже погиб… Лионо, ведь ты принес какую-то новость. И, я надеюсь, она все-таки поднимет нам настроение.
— О да, поднимет, я ручаюсь, — лукаво улыбнулся южанин. — Это касается маэстро Эльнара…
Он вдруг осекся и замолчал. Проследив за его изумленным взглядом, присутствующие обернулись к только что вошедшему Лаэрту. Тот замер на входе и так же удивленно смотрел на южанина, только на его лице можно было прочесть еще и что-то, похожее на испуг.
Лионо поднялся и медленно шагнул вперед.
— Маэстро? — высокий голос южанина в полной тишине отразился от мраморных стен. — Маэстро… Как, вы здесь?..
Еще несколько неуверенных шагов. Лионо протянул руки, словно испугался, что человек перед ним — видение, и вот-вот исчезнет. Но в глазах Лаэрта читалась немая просьба остановиться, и Лионо замер на полпути, будто упершись в невидимую стену.
За окном загрохотало так, что зазвенели стекла. Из-под портьер полыхнул розоватый отсвет молнии. Люди словно вышли из оцепенения, и кто-то негромко спросил:
— Что вы имеете в виду, господин Лионо?
Южанин молчал, его устремленный на Лаэрта взгляд теперь казался виноватым.
— Простите, — тихо сказал Лионо.
Несколько человек вздохнули с облегчением.
— Вот видите, он обознался, — рыжий Мартин улыбнулся немного растерянно. — Просто…
Лаэрт сделал шаг назад, упершись в ставших за его спиной мужчин, и вдруг резко развернулся. Неизвестно, что увидели они в его глазах, но расступились, пропустив. Люди в холле слушали удаляющиеся шаги, потом где-то хлопнула дверь, и вот вновь только шум воды за окном да треск пожираемых огнем поленьев в камине…
Лионо устало опустил руки и вздохнул.
— Нет, я не обознался, — сказал он.
30 
