с удовольствием перечитала 
14 
– Я очень сожалею, что втянула вас во все это, миссис Краудер.
– Онория.
– Онория. – Стефани запнулась. – Я понимаю, что мое поведение могло показаться…
– Нелепым? Эксцентричным? Странным?
– Необычным, – сказала она. – И боюсь, что не смогу толком объяснить это.
– И не нужно, – любезно сказала Онория.
Это была ложь. Онория Краудер продала бы душу за объяснение. Она словно подглядела, как между Чэмберсом и этой женщиной проскакивают искры.
– Нельзя сказать, чтобы я испугалась его, вы понимаете… – Стефани откашлялась. – Я бы не хотела… э… чтобы кто-нибудь подумал, что он как-то угрожал мне или что-то в этом роде.
– Да нет, нет, я совсем не…
– Просто дело в том, что он… что я почувствовала, что будет лучше, если… если…
Если что, Стефани? Почему ты себя ведешь как идиотка? Что же ты спряталась в дамской комнате, как если бы вдруг посреди бала заметила, что у тебя видна комбинация?
Стефани схватилась за ручку двери.
– Еще раз спасибо.
Дверь захлопнулась. Все. Онория Краудер вздохнула, вымыла руки и направилась обратно, к столу номер семь.
– Потрясающе, – сказала Бобби Блюм, когда Онория поведала ей за кофе (без кофеина!) со свадебным тортом последние подробности. – Разве он не убийственно красив?
«Убийственно красив», – мысленно фыркнула Онория. Так принято говорить только в Нью-Йорке. Чересчур напыщенно.
Но, Боже мой, это ведь правда.
Эта фигура. Эти глаза. Эти волосы. Это лицо… Присущая Онории, как истинной уроженке Новой Англии, сдержанность изменила ей, и она вздохнула.
– На самом деле убийственно красив, – пробормотала она.
Дэвид Чэмберс, безусловно, был таким.
Удивительно, что Стефани Уиллингхэм, кажется, не заметила этого.
Стефани села во взятый напрокат «форд», захлопнула дверцу и включила двигатель.
Она чувствовала себя ужасно потому, что уезжала, даже не попрощавшись и не поблагодарив Энни. Но как объяснить, почему она уезжает так рано?
Я уезжаю, потому что тут присутствует мужчина, который проявляет ко мне интерес.
О, да. Это бы порадовало Энни, если принять во внимание, что она именно на это и рассчитывала.
Подъезжая к наклонному въезду на автомагистраль, Стефани нахмурилась. Она замедлила ход, посмотрела направо, налево и осторожно нажала на газ.
Если бы только Энни знала, что Дэвид Чэмберс смотрел на нее так, словно хотел…
Он даже сказал ей об этом! Сказал, что хочет заняться с ней любовью. И что она и сама этого тоже хочет.
У Стефани оборвалось сердце.
Как он посмел?
Она совсем не желала подобного поворота событий. Никогда. Ни с этим… этим самоуверенным, самодовольным ковбоем, ни с любым другим мужчиной. С тех пор, как Эйвери… с тех пор, как ее муж…
Не это ли поворот на аэропорт? Неужели она его проскочила? Там был какой-то указатель, но она ехала слишком быстро, чтобы успеть прочесть.
Стефани нахмурилась и взглянула на спидометр. Шестьдесят. Она ехала на скорости шестьдесят? Лимит скорости в этом штате пятьдесят пять. Она спросила, когда брала напрокат машину. Она никогда не превышала скорости. Никогда. Ни дома, в своем штате Джорджия, ни где-то в отпуске.
Нельзя сказать, чтобы она часто проводила где-то отпуск. На самом деле она ездила всего один раз, на Кейп-Код. Она не особенно хотела ехать. Это была идея ее адвоката.
Конечно, она не собиралась надолго расставаться с Полом. Дело не в том, что ее брат возражал. Он, кажется, вообще не замечал ни ее присутствия, ни ее отсутствия, но разве это имело значение? Она всегда будет рядом с ним.
Едва она подумала о Поле, как весь этот идиотизм с Дэвидом Чэмберсом вылетел у нее из головы. У нее есть куда более серьезные причины для беспокойства.
Вот! Прямо перед ней указатель на аэропорт, а за ним и съезд.
Дома ее будут ждать Клэр и кутерьма, но какой смысл сейчас думать об этом?
Все утрясется. Должно утрястись.
Дэвид улыбнулся кассирше.
– Отлично, – сказал он и вынул из бумажника платиновую кредитную карточку.
– Хотите у окна, сэр, или с краю?
– С краю, конечно. Даже в первом классе мне не хватает места для ног.
Кассирша улыбнулась и захлопала ресницами.
– Пожалуйста, мистер Чэмберс. Удачного полета.
В дальнем конце аэропорта Стефани, улыбнувшись, направилась прямо к билетной кассе. Через секунду улыбка исчезла.
– Я очень сожалею, миссис Уиллингхэм, – сказала кассирша. – Хотя… – пальцы женщины запорхали над клавишами компьютера, – сейчас кое-что проверю. – Она подняла голову и лучезарно улыбнулась. – Есть одно место на рейс до Вашингтона, где я пересажу вас на первый же рейс до Атланты. Место у окна…
14 
