очень нудно 
50 
– Так это он?
– Я… не знаю… не уверен…
– Ну же, думайте!
– Да я просто не знаю, сэр… Подождите. Женщина, когда уходила, забыла такой маленький чемоданчик. Я передал его в бюро находок – это вон то окошечко.
Находку Половски отдали беспрекословно – стоило только показать жетон Федерального бюро расследований. Едва откинув крышку, он понял, что предчувствие его не обмануло. Чемоданчик был полон всевозможными гримерными принадлежностями. На внутренней стороне крышки имелась бирка со следующей надписью: «Собственность киностудии Джека Цуккермана».
Половски захлопнул крышку и повернулся к патрульному.
– Куда они отправились? – рявкнул он.
– Я не знаю, сэр. Они вышли на посадку через вот тот выход. Около семи часов.
Половски бросил взгляд на информационное табло. В семь часов от платформы 11 отошел автобус номер четырнадцать, следующий до Пало-Альто.
Связаться с управляющим автовокзала в Пало-Альто удалось только через десять минут. Еще пять минут Половски убеждал собеседника, что он действительно агент ФБР, а не какой-то шутник.
– Так вас, значит, четырнадцатый маршрут интересует? Из Сан-Франциско? – спросил менеджер, убедившись наконец, что разговаривает не с самозванцем. – Есть такой. Прибыл двадцать минут назад.
– А что пассажиры? Кто из них еще остался? Посмотрите, вы кого-нибудь видите? Может быть, кто-то задержался в зале?
В трубке рассмеялись.
– Да вы что, приятель? Поставьте себя на их место. Вы остались бы хоть на минуту в вонючем зале без крайней на то нужды?
Половски негромко, но выразительно выругался и бросил трубку на рычаг.
– Сэр? – подал голос О'Хэнли. Выглядел патрульный неважно. – Сэр, я все испортил, да? Упустил. Дал пройти чуть не под носом. Сам не могу поверить, как такое…
– Забудь.
– Но…
Половски только махнул рукой и направился к выходу.
– Не переживай. Ты ведь только начинаешь, – бросил он через плечо. – Считай, что набрался опыта.
– Сэр, мне доложить о случившемся?
– Не надо, я сам об этом позабочусь.
– А вы сейчас куда?
Половски толкнул дверь.
– В Пало-Альто, разумеется.
Глава 8
На звонок в дверь ответила пожилая женщина восточной наружности.
– Миссис Лум? Помните меня? Виктор Холланд. Я знал вашего сына.
– Да, да! – Ее английский, похоже, оставлял желать лучшего.
– Он здесь?
– Да. – Женщина перевела взгляд на Кэти, словно не хотела, чтобы гостья чувствовала себя лишней в разговоре.
– Мне нужно повидаться с ним, – продолжал Виктор. – Мило дома?
– Мило? – Как будто услышав наконец знакомое слово, хозяйка повернулась и громко крикнула что-то на китайском.
Где-то скрипнула, открываясь, дверь. Кто-то быстро сбежал по ступенькам, а через пару секунд к двери подошел мужчина лет сорока с небольшим, в джинсах и светлой рубашке. Невысокого росточка, щуплый, он принес с собой резкий, кислотный запах каких-то химикалий.
– Чем могу помочь? – вежливо спросил мужчина, вытирая руки полотенцем.
Виктор усмехнулся:
– Мило Лум! Ничуть не изменился! Все еще прячешься от матери в подвале?
– Извините? – Мило недоуменно уставился на гостя. – Я вас знаю, сэр?
– Не узнаешь трубача из «Олд тьюнере»?
Мило недоверчиво прищурился:
– Гершвин? Ты? Не может быть!
– Знаю, знаю, – рассмеялся Виктор. – Старость не в радость. Как видишь, годы меня не пощадили.
– Извини. Не хотел ничего такого сказать, но…
– Не беспокойся, говори, что хочешь, я на свой счет не приму. Поскольку… – Виктор не без усилия стащил накладную бороду, – это лицо не совсем мое.
Мило посмотрел на фальшивые бакенбарды, похожие в руке Виктора на мертвого лохматого зверька, потом перевел взгляд на его подбородок, на котором остались пятна от эфирного клея.
– Решил разыграть старика Мило, да? – Он высунул голову за дверь и посмотрел за спину гостя, на улицу. – Остальные парни тоже здесь, да? Спрятались где-то и ждут твоего сигнала, да? Ну и шутки у вас.
– Если бы…
Мило мгновенно уловил в голосе Виктора нотку тревоги. Он посмотрел на Кэти, потом снова на старого приятеля и, отступив в сторонку, кивнул:
– Входи, Герш. Похоже, я чего-то не знаю.
За поздним ужином из утиного супа с лапшой и жасминового чая Мило внимательно выслушал рассказ Виктора. Сам он многословием не отличался, предпочитая разговору лапшу. И только когда не перестававшая улыбаться миссис Лум пожелала всем спокойной ночи и отправилась спать, Мило предложил свой комментарий:
50 
