43 
Согласно второму сценарию, должны были погибнуть и получить тяжелые ранения до 50 миллионов жителей России.
Кроме того, проведенный анализ показал, что при выборе любого из вариантов массированного удара по России с неизбежностью пострадают и граничащие с ней державы.
Главный вывод авторов проекта звучит так: «Хирургического ядерного удара не бывает. Ядерное оружие — это просто оружие массового уничтожения, результат применения которого является комплексным, непредсказуемым и в конечном счете неподконтрольным».
Опасения Совета защиты природных ресурсов по поводу угрозы массированного применения ядерного оружия против России более чем обоснованы. По косвенным данным экспертам Совету удалось установить, что 2000 российских объектов до сих пор числятся в плане SIOP как цели для нанесения первого удара с использованием ядерного оружия. В период очередной модернизации плана в мае 2000 года представители американского командования настояли на сохранении всех арсеналов (а это свыше 7000 боеголовок, готовых к немедленному употреблению!) и существующего списка целей.
Совет защиты природных ресурсов призывает администрацию президента США пересмотреть ядерную стратегию. В качестве первого шага специалисты рекомендуют одностороннее сокращение американского ядерного арсенала до уровня, когда он еще будет обеспечивать сдерживание потенциальных агрессоров, но перестанет быть «дубиной» тотальной войны. Однако, скорее всего, ни один из современных американских политиков не пойдет на это, пока НАТО расширяется на Восток и существует вероятность противодействия этому процессу со стороны России…
4.2. «Агрессоры» холодной войны
Ныне многие российские и американские офицеры вспоминают годы Холодной войны с ностальгией. Дело в том, что во времена открытого противостояния между СССР и США каждой из противоборствующих сторон было предельно ясно, кто враг и кто «агрессор». Больше того, внутри вооруженных сил этих стран существовали специальные подразделения, в задачи которых входило не только изображать «потенциального противника» на учениях, но и слиться с ним «духовно», то есть научиться мыслить как противник, вести себя как противник — стать «агрессором»…
* * *
Изучая опыт боевых действий в Юго—Восточной Азии, командование ВВС США пришло к неутешительному для себя выводу, что, невзирая на подавляющее численное превосходство, эффективность американской авиации оказалась весьма низкой, а потери в живой силе и технике — «неприемлемо большими». Для решения этой проблемы Пентагон заказал исследование под кодовым названием «Красный Барон» («Red Baron»), целью его было выработать рекомендации по совершенствованию подготовки летчиков, которым предстояло завоевать «господство в воздухе» на будущих театрах военных действий.
В 1974 году исследование было завершено, на его основе командование ВВС сделало важнейший вывод: «необходимо пересмотреть методику обучения летчиков ведению воздушного боя, чтобы сделать его по—настоящему реалистическим». Так появилась идея создания специального подразделения, способного имитировать действия авиации противника. Тогда же была сформирована 64–е учебно—тренировочная эскадрилья, приписанная к Центру боевого применения оружия тактических истребителей авиабазы Неллис (штат Невада) и получившая название «Агрессор».
Позднее к «агрессорам» добавили 65–ю эскадрилью (в составе 57–го авиакрыла, базирующегося в Неваде), 26–ю эскадрилью (в составе командования ВВС США в зоне Тихого океана, авиабаза Кларк на Филиппинах) и 527–ю эскадрилью (в составе 10–го тактического разведывательного авиакрыла 3–й воздушной армии командования ВВС США в Европейской зоне, авиабаза Олконбери в Великобритании).
На вооружении этих эскадрилий состояли устаревшие одноместные истребители «F–5E» («Тайгер–2») и двухместные «F–5F» («Т–38»), близкие по своим характеристикам к советским самолетам «МиГ–21». При подготовке к воздушному бою истребители «агрессоров» обычно оснащались одной учебной ракетой AIM–9P «Сайдвиндер» со специальной головкой самонаведения, которая подавала сигнал в головные телефоны шлема летчика в момент, когда цель оказывалась на «расстоянии выстрела». При оценке результатов боя получение этого сигнала засчитывалось как поражение цели.
Поскольку радиолокационная станция самолета «F–5E» имеет небольшую дальность обнаружения цели, наведение истребителя на противника осуществлялось с наземного пункта управления. При этом сам процесс наведения соответствовал методике, принятой в Военно—воздушных силах СССР и стран Варшавского Договора. Для пущего правдоподобия на фюзеляжи «агрессоров» наносились советские обозначения и советская же маскировочная раскраска. Напрашивались уже красные звезды на крыльях и хвостовом киле, однако для подобной «демонстрации намерений» авторам концепции не хватило наглости — вместо красных звезд рисовали эмблему 57–го авиакрыла — мишень, пробиваемую зарядом картечи.
43 
