2 
Лошадь незнакомца подвинулась, и в полосу света попало седло. К нему была прикреплена зачехленная винтовка и, похоже, дробовик, тоже в чехле, по другую сторону седла.
Ни на седле, ни на оружии никаких серебряных украшений, вообще ничего, что могло бы, сверкнув на солнце, выдать себя.
Что-то вроде скатки шинели офицера-конфедерата приторочено к седлу. Ранг незнакомца Элисса не могла определить, поскольку и на шинели не было никаких знаков отличия.
Лошадь оказалась большой, мощной, мохноногой – гнедой жеребец, стоивший не меньше трехлетнего заработка пастуха. Стало быть, незнакомец явно не из числа ковбоев средней руки. Он ждал ответа, как затаившийся у норы хищник.
Это нервировало Элиссу, она вообще отличалась импульсивностью, а тут сама обстановка провоцировала – темнота, незнакомец.
– У тебя есть имя? – резко спросила она.
– Хантер <Охотник (англ.).>.
– Хантер, – медленно повторила Элисса, точно пробуя, как оно – хорошо ли произносится. – Это имя или профессия?
– А не все равно?
Она сжала губы, как бы не позволяя ответу сорваться с кончика языка. Ей слишком часто напоминали, как она похожа на покойную мать – слишком умную и слишком горячую. Порох, а не характер.
Спокойствие и невозмутимость мужчины вызывали у Элиссы желание понять его натуру, заглянуть в душу и полюбопытствовать – что там бурлит под столь необыкновенной сдержанностью.
Но жизнь научила Элиссу – не спеши, безрассудство может дорого обойтись.
Она продолжала осторожно наблюдать за Хантером. Женская интуиция подталкивала Элиссу к мысли – в его прошлом есть что-то такое, что и создало вокруг него своеобразную полосу отчуждения. А если поискать? Узнать? Мысль резанула ее, как ножом.
«А почему меня должно волновать то, что с ним было? – нервно спросила себя Элисса. – Он сумел проскочить мимо Калпеппера, который сторожит дорогу на ранчо, а это уже многое значит. Во всяком случае, Мак, со всем его охотничьим опытом, пожалуй, уступит ему. Вот о чем я должна думать, о способностях Хантера».
Но Элисса по-прежнему пребывала в смятении. К незнакомому мужчине, появившемуся у ее порога темной осенней ночью, тянуло как никогда и ни к кому прежде.
Она еще рае глубоко вздохнула.
«Я должна сказать ему, чтобы он уходил».
– Так ты хочешь работать? – спросила Элисса, прежде чем здравый смысл мог заставить ее изменить решение.
Черные брови разом взметнулись и застыли одинаковыми красивыми дугами.
– Так быстро? – спросил Хантер. – И никаких вопросов?
– У тебя есть то, что единственно имеет значение.
– Оружие? – насмешливо спросил Хантер.
– Мозги, – отрезала Элисса.
Хантер посмотрел на нее в упор, ожидая объяснений.
– Я не слышала выстрелов, – сказала Элисса, – значит, ты проскользнул мимо Калпеппера, который сидит перед входом в долину и отстреливает всех на дороге.
Хантер пожал плечами, не подтверждая и не отрицая слов Элиссы.
– А как ты увернулся от собак? – спросила она.
Задавая вопросы, Элисса оглядывалась, отыскивая глазами светлых шотландских овчарок, первыми предупреждавших о приближении незнакомцев к дому.
– Я пришел с подветренной стороны, – сказал Хантер.
– Тебе повезло.
– Разве? Уже несколько дней ветер дует из каньона за домом.
Элисса молча согласилась. Хантер прав: осенний ветер обычно не менял направление, и последние несколько недель он дул из каньонов Руби-Маунтинз, неся холод и запах сосны со скалистых вершин.
И тут Элисса поняла – Хантер изучает ее не менее внимательно, чем она его.
– А тебе не приходит в голову, что я могу быть из банды Калпеппера? – спокойно поинтересовался он.
– Ты слишком чистый.
Хантер слегка прищурился, и морщины стали глубже. Элиссе показалось, что это улыбка, и она улыбнулась в ответ.
А улыбка, между прочим, совершенно преображала ее, лицо становилось поразительно живым.
Элисса и вообще-то была мила, эдакая хорошенькая блондинка, большеглазая, с приятным голосом, но в такие минуты казалась необыкновенно соблазнительной – с волосами лунного цвета, с чувственным взглядом зелено-голубых глаз, с телом, при виде которого у каждого мужчины невольно возникает мысль – а каково будет, если справиться с миллионом пуговиц?
Хантер резко отвел взгляд.
– Мисси, почему бы тебе не рассказать побольше о моей работе. Тогда я решу – хочу я ее получить или нет.
2 
