очень нудно 
105 
– Ты слышал о нападении на дом Рейчел Соркин?
– Марк что-то говорил об этом.
– Может, он сообщил и о том, что он настоящий болван?
– А что он сделал?
– В том-то то и дело, что ничего. Он не отнесся к этому нападению всерьез. Предпочел квалифицировать его как мелкое хулиганство.
– Он сказал, что там просто разбили окно.
– Да, и еще оставили надпись на кухне: «Сатанинская блудница».
Воцарилось молчание. Когда Линкольн снова заговорил, она уловила в его голосе едва сдерживаемую злость.
– Черт возьми, эти слухи о дьявольщине зашли слишком далеко. Мне придется побеседовать с этой Дамарис Хорн, пока она не принялась строчить о проклятиях индейцев-пенобскотов.
– Ты не рассказывал ей о своем разговоре с Винсом?
– Нет, черт побери. Я вообще стараюсь ее избегать.
– Если все-таки будешь с ней беседовать, можешь задать ей вопрос о ее добром друге, полицейском Долане.
– Неужели это правда?
– Об этом мне рассказал журналист Митчелл Грум. Он видел их вместе.
– Я уже спрашивал Марка, общался ли он с ней. Он категорически отрицает. Без доказательств я не могу принять меры.
– А ты веришь ему на слово?
Молчание.
– Честно говоря, не знаю, Клэр, – вздохнул он. – В последнее время я узнал о своих соседях и друзьях такое, о чем раньше и не догадывался. Лучше бы я всего этого не знал. – Его голос стал добрее: – Вообще-то я звоню тебе не для того, чтобы обсуждать Марка Долана.
– А для чего?
– Поговорить о том, что произошло вчера. Между нами.
Она закрыла глаза, приготовившись слушать о раскаянии и сожалениях. С одной стороны, ей хотелось бы отвязаться от него, освободиться. И уехать из этого города, не оглядываясь, не терзаясь сомнениями о правильности этого решения.
Но с другой стороны, ей хотелось быть с ним, очень хотелось.
– Ты подумала над тем, о чем я говорил? – осведомился он. – Может, все-таки останешься?
– Ты все-таки хочешь этого?
– Да.
Он произнес это, не колеблясь. Он не освобождал ее, и Клэр испытала одновременно и радость, и тревогу.
– Не знаю, Линкольн. Я все еще раздумываю о причинах, которые вынуждают меня уехать.
– А как насчет причин, по которым тебе лучше остаться?
– Кроме тебя, меня здесь ничего не держит.
– Давай поговорим об этом. Я могу приехать прямо сейчас. Она хотела, чтобы Линкольн приехал, но боялась последствий.
Боялась, что примет необдуманное решение, что одно его присутствие окажется решающим аргументом в пользу того, чтобы она осталась в Транквиле. Существовало так много причин, которые вынуждали ее уехать. Достаточно было выглянуть в окно, увидеть глухую темноту ноябрьской ночи и понять, как убийственно холодно на улице…
– Я могу быть у тебя через десять минут.
Она сглотнула. И кивнула невидимому собеседнику:
– Хорошо.
Как только Клэр повесила трубку, ее охватила паника. Как она выглядит? Что с прической? Чисто ли в доме? Она без труда распознала природу этих беспорядочных мыслей, в которых таилось извечное женское желание произвести впечатление на возлюбленного, и удивилась тому, что испытывает такое в столь позднюю пору своей жизни. С возрастом не всегда приходит мудрость, подумала она с грустной улыбкой.
Клэр намеренно не стала смотреться в зеркало и вместо этого спустилась в гостиную, где заставила себя заняться разведением огня в камине. Если Линкольн так хочет навестить ее в столь поздний час, пусть увидит ее такой, какая она есть. Женщиной с испачканными золой руками и пахнущими дымом волосами. Настоящей Клэр Эллиот, усталой и совсем непривлекательной. Пусть посмотрит на меня такую, с вызовом подумала она, и станет ясно, нужна ли я ему на самом деле.
Она набросала дров и хвороста и чиркнула спичкой, поджигая смятые газеты. Огонь занялся сразу и уже не требовал внимания, но Клэр все равно не отходила от камина, с каким-то детским удовлетворением наблюдая за тем, как друг за другом загораются хворост и дрова. Дерево было сухим, поэтому сгорало быстро и давало много тепла. Она и сама была как это дерево, сухое и нетронутое. Уже и не помнила, когда горела в последний раз.
Раздался звонок в дверь. И она тут же превратилась в комок нервов. Принялась судорожно сбивать с рук золу, но все кончилось тем, что Клэр испачкала брюки.
«Пусть увидит настоящую Клэр. И сам решит, нужно ли ему это».
Она вышла в прихожую, на мгновение остановилась, чтобы успокоиться, и открыла дверь.
105 
