очень нудно 
101 
— Привет. Присаживайся, человече, гостем будешь.
— Спасибо, — тот горестно вздохнул и сложил свои мослы на нагретый недалеким огнем плоский булыжник. — э-э… Пожрать бог не послал случайно?
Вовчик кинул ему ломоть хлеба. Болезный с достоинством сжевал его, рыгнул и утер рот, как будто полпорося умял.
— э-э… благодарствуйте. Как звать-то, кормилец?
Лиза высунулась из плаща, в который завернулась с головой:
— Эт' ещё что за козел?
— Вовой можно, — по инерции сказал Вовчик. — Меня. А её — Лизой.
— Ну, а я, значится… Александр Петрович… буду.
— Четвёртый? — спросил Вовчик.
Просто невозможно было не спросить.
— Да нет, почему же? Первый и, мнэ-э… единственный. Вы, небось, в город, того… пехаете?
— В смысле? — не понял Вовчик. Повидав множество городов, он не мог понять местных, для которых их собственный город был настолько пупом земли, что даже не нуждался в поименовании. — В какой город?
— э-э… в Питер, естественно.
— А-а. Не-е, чего там делать, на развалинах-то? К границе мы пробираемся. Говорят, земельный налог там ниже…
Болезный тип с каждой репликой выглядел все подозрительнее. Самым правильным было бы закатать ему маслину между глаз, но Вовчика смущала перспектива отмывать одежду от чужих мозгов. К тому же врожденный гуманизм, на беду прочитанные тома классиков…
— Сам-то камо грядеши, Петрович?
— Домой, мнэ… чапаю, в город… Думал, подвезете, раз такая, э-э… оказия, ну да ладно, так дойду… вот посижу тут с вами и пойду…
Простой такой, как три копейки.
— Ну, сиди, — сказал Вовчик. — Жалко, что ли.
— А-а, ну спасибо…
— Закуришь?
— э-э… не употребляю.
И вот уже нахальный несимпатичный тип, только что едва передвигавший конечности, чавкает их вяленым мясом, хлебает их пиво и при этом так же похож на жертву лучевки, как Лиза — на Монсеррат Кабалье, несмотря на все свои язвы, плеши, лишаи и прочие вторичные признаки: что же, язвы и от сифилиса бывают, а то и вовсе — проказа какая-нибудь. Это ведь только раньше прокаженные с колокольчиками ходили да в масках: не те времена, кому какое дело до подобных вещей? В глубинке (а люди там обитают простые) что сейчас, что сто лет назад: если забредет какой-нибудь такой вот, в струпьях и без носа (хотя этот-то как раз был с носом), скорее всего и просто побьют камнями. Так что Александр-Петрович-первый-и-единственный рисковал здорово нарваться, какой-нибудь жлоб мог и не поскупиться на «бумс», хотя бы и по пятерке за штуку.
Вовчик пустую флягу в руки брать не стал, отфутболил в кусты.
— э-э. брезгуешь? — спросил тип.
— Очень, — ответила за Вовчика Лиза. — Закусил? Ну и хиляй отседова.
— Да-а… А могли бы и, мнэ-э… шлёпнуть. Ну что же, и на том спасибо, — он кряхтя встал и, забравшись на полотно дороги, похромал на запад.
— И за каким чертом я его кормил? — задумался Вовчик. — Хоть бы рассказал что толковое…
«… С этим восстанием тоже не все ясно. Прежде всего, Петербург, как он тогда назывался, никогда не являлся доменом Волхова, или Соснового Бора, или любого другого феода. И почему саю вздумалось напасть на город именно в двести четвертом, я не знаю. Но, видимо, резон имелся. Да-с. Как известно, сая побили. В общих чертах картина такова, что горожане, и правда вооруженные пулевым оружием, выкосили лазерную пехоту… Ты знаешь, это у меня вызывает подозрения. Чем дальше мы забираемся, тем все остальное правдоподобнее, что ли, становится, но вот это… Не может быть такого уровня потерь в профессиональных войсках. Даже в усмирительных акциях, когда повстанцы наваливаются всей кучей, обычный уровень потерь пять-шесть к одному. Но не один к тридцати! Врёт тут сай, или действительно что-то ужасное произошло там, что вообще никому знать не нужно, или… Дай какую-нибудь версию».
— Давай, напрягись, — подзуживал Фил. — Можно две или три.
Вовчик напрягся:
— э-э… инопланетяне? Вообще приуменьшать для, как бы это… непривилегированного юзера[84] степень потерь имеет смысл, если затевается какой-нибудь реваншик.
— Логично. То есть ты думаешь, что там действительно была мясорубка? А если допустить, что там вообще ничего не было?
Фил говорил таким тоном, будто он — то давно уже понял, в чем там дело, и просто выпендривается, как препод младшей школы, чтобы навести дурачка-ученичка на ответ. На самом деле никакого ответа у него не имелось, и Вовчик об этом догадывался.
101 
