очень нудно 
97 
Из-за стены послышался плач Виканы, и я решил больше не тянуть со своим торжественным выходом. Все точки над «i» были расставлены, и настало время сшибать спесь с ушастых уродов.
«Ребята, вы явно обкурились какой-то стремной травки, самомнения и гонору на свой счет у вас немерено, что же, будем играть по вашим правилам. Если вы решили мериться мужскими достоинствами, то на ваш обломанный карандаш найдется десятиметровая рулетка! К чертовой матери демократию и разговоры про равенство. Вы кичитесь званием перворожденных, ну а я вывалю вам все свои понты, еще посмотрим, у кого они круче. Будете у меня, козлы лопоухие, ушами пол подметать!» — решил я, и кровь в жилах вспенилась, как теплая пепси-кола.
После прибытия в Кайтон мне постоянно приходилось приглушать свою ауру, придавая ей вид ауры обычного человека, чтобы не выдать свои магические возможности, если столкнусь с видящим или магом, поэтому я снова просканировал ее состояние и только после этого начал действовать.
— Пошли, Тузик, ушастых строить, только превращайся в малхуса по моей команде! — шепнул я лохматому другу и вытащил из-под кольчуги медальон хранителя.
Мы вышли в коридор и направились к двери в комнату, из которой доносился подслушанный мною разговор. Я вежливо постучал и, не дождавшись ответа, вошел в покои Виканы. Нашего появления явно никто не ожидал, и в комнате повисла гробовая тишина. В помещении кроме Виканы находились еще три гвельфа. Одним из них был знакомый мне Мистир, а двух других я видел впервые. Эта сладкая парочка была одета в черные костюмы, отделанные серебряными галунами, а на указательном пальце левой руки у каждого из них сиял рубиновыми глазами перстень в виде человеческого черепа.
— Ингар! — крикнула принцесса и повисла у меня на шее.
Слезы у принцессы мгновенно высохли, и она заулыбалась, как девочка, получившая в подарок новую куклу.
— Викана, ты плакала? Тебя обидели эти нехорошие дяди? — начал я ломать комедию, однако держа обстановку под полным контролем.
Тузик умело подыгрывал мне, он уселся возле моих ног и начал чесать задней лапой у себя за ухом. Картина со стороны выглядела, как будто лох и дворняга по ошибке забрели на разборку к крутым перцам. Викану очень удивили мои слова и поведение. Наученная горьким опытом, она сразу заподозрила неладное и рухнула на колени и, обхватив меня руками за ноги, запричитала:
— Ингар, миленький, не убивай этих дураков, они не понимают, что творят!
В этот момент в разговор вмешался Мистир:
— Князь, не усугубляйте свое положение, давайте договоримся по-хорошему. Принцесса должна уплыть на Тарон к своему отцу, а я даю вам слово, что с вами ничего не случится, вам даже денег дадут за молчание, много денег! Поймите, этот мезальянс до добра вас не доведет!
Предложение денег за молчание и упоминание мезальянса только подогрело мой игривый настрой, и снова из моей души вылезла оскалившаяся морда зверя. Я поднял с колен Викану и усадил ее в кресло, а затем медленно подошел к Мистиру.
«Остапа понесло», — мелькнула в голове идиотская присказка.
Я сделал удрученный вид и с надрывом заявил:
— Лэр Мистир, вы даже не представляете, насколько вы правы! Если бы мои родители знали, на какой мезальянс заставила меня пойти любовь к самой обычной принцессе из захолустного мирка под названием Геон, то до конца поняли мои страдания! Любовь — страшная сила, перед которой рушатся все сословные преграды, заставляя высокорожденных опускаться даже до гвельфов с какого-то Геона! Я, сиятельный Ингар Черный Дракон, скользящий между мирами, истинный высокородный, в жилах которого течет кровь древних, я, хранитель Нордрассила и повелитель малхусов, влюбился в Викану и отдал ей свое сердце и титулы. Друг мой, вы буквально рвете на части мое израненное сердце!
— Не паясничай, грязный дикарь, или я отрежу твой поганый язык! — заявил Лаэр.
Гвельф сделал шаг мне навстречу и вытащил меч из ножен.
«Тузик, пора!» — приказал я внутренним голосом малхусу, и спектакль подошел к своей кульминации.
Тузик, утробно зарычав, перетек из образа дворняги в сверкающего сполохами молний голубого малхуса и преградил дорогу «приносящему смерть». Гвельфов от страха буквально размазало по стенам, и они, одновременно выдохнув слово «малхус», застыли, как парализованные. Я снял защиту со своей ауры и разогнал потоки Силы вокруг тела до голубого свечения. Гвельфов начала колотить мелкая дрожь, а Мистир стал икать с перепугу. Для пущего эффекта я снял с шеи медальон хранителя и поочередно ткнул им в рожу каждому из перворожденных. Эффект превзошел все ожидания: Мистир сполз по стене на пол, младший «приносящий смерть» грохнулся в обморок, но, разбив себе нос об стул, очухался и уполз в угол. Только Лаэр героически стоял на трясущихся ногах и пытался сохранить остатки собственного достоинства.
97 
