73 
Надеюсь, твои раздумья пошли тебе на пользу, — сказал Толливер. — Ты меня слегка напугала.
Прости, — извинилась я, пытаясь говорить легкомысленно и беззаботно. — Такое бывает, когда внезапно на человека нападает приступ задумчивости.
Хм.
Брат пристально смотрел на меня, его темные глаза тоже были полны раздумий.
Мобильник зазвонил, когда Толливер вернулся к чтению газеты, и я протянула руку, чтобы ответить на звонок. Каким-то образом Толливер меня опередил и я удивилась: что с ним происходит? В последние дни мы наверняка представляли друг для друга загадку-
Толливер Лэнг, — произнес он и через мгновение добавил: — Хорошо. Где это? Ладно, мы будем там через пятьдесят пять минут, — После чего закрыл мобильник.
Когда Толливер снова посмотрел на меня, взгляд его был более жестким и печальным.
Семья дала разрешение. Мы можем немедленно отправиться и взглянуть на тело.
Без единого слова я встала и пошла в свою комнату, чтобы одеться.
За двадцать минут я вымылась под душем, надела чистую одежду, но только и всего. Несмотря на совет Толливера, я не стала забавляться с макияжем и лишь пробежала щеткой по волосам. Я коротко стригла их, потому что порой мне было не до того, чтобы возиться с длинными волосами, сегодня был определенно один из таких дней. Я вытащила из чемодана свой лучший свитер кремового цвета, лучшую пару Джинсов и лучшую пару носков. К счастью, я носила только те вещи, которые могли сочетаться друг с другом, потому что в противном случае у меня был бы такой вид, словно я одевалась в темноте.
Толливер имел сходную со мной манеру одеваться. Он обнял меня, когда я появилась в гостиной, готовая отправляться в путь. Я была так удивлена, что тоже на мгновение его обняла, чувствуя благодарность, как и всегда.
Потом поняла, что я делаю, — и застыла, каждая мышца в моем теле была напряжена. Я почувствовала, что он тоже осознал: между нами что-то не так.
Что я сделал? — спросил Толливер, отодвигаясь и глядя на меня сверху вниз. — Что я тебе сделал?
Я не смогла встретиться с ним глазами.
Ничего, — пробормотала я. — Давай просто покончим с этим.
В машине царило неловкое молчание. Мы ехали, следуя тем указаниям, которые получил Толливер. Не успела я успокоиться и мысленно приготовиться, как мы уже очутились в морге.
Внутри было так много мертвых, и все они умерли так недавно, что вибрация во мне набирала интенсивность и силу. Выйдя из машины, я уже чувствовала, что ступаю слегка нетвердо.
Я знаю, что мы вошли, знаю, что с кем-то поговорили, но позже я ничего не смогла припомнить. К тому времени как мы прошли по коридору, я ощущала гул от пяток до макушки. Я едва замечала окружающее, пока мы следовали за грузной, очень молодой женщиной, показавшей нам тело, которое мы хотели видеть. Ее большой зад на ходу покачивался перед нами, длинные темные волосы тоже качались из стороны в сторону. Она не потрудилась наложить макияж, и ее одежда была явно из секонд-хенда. Наверное, ее работа лишила ее надежды.
Молодая женщина постучала в дверь, отличавшуюся от остальных дверей, и, должно быть, услышала ответ изнутри, потому что, открыв дверь, придержала ее. Мы вошли в комнату. Стоявший у стены мужчина с песочного цвета волосами в лабораторном халате сказал:
Привет!
В комнате были две каталки. Прикрытое тело на одной из них было больше, чем на другой. Толливер задохнулся и кашлянул от пропитавшего комнату запаха. Хотя тела прикрывал тяжелый пластик, вонь была всепроникающей.
Толливер, ты можешь идти, — сказала я.
Но я знала, что он не уйдет.
Я представила себя и Толливера.
Доктор Лайл Хаттон, — ответил мужчина в халате.
Он был очень высоким и неуклюжим, и его манера смотреть сквозь очки сверху вниз казалась высокомерной.
Но на фоне непрерывного гудения я могла игнорировать его неприязнь и насмешку.
Я начала поднимать пластик, чтобы прикоснуться к телу Табиты, но Лайл Хаттон крикнул:
Перчатки!
Он меня раздражал. Я выполняла миссию, и вибрация отдавалась во мне так громко, что я едва могла понять, чего он от меня хочет. Оказалось, мне надо решить — прикоснуться к телу сквозь пластиковую простыню или надеть пластиковые перчатки. Вряд ли я когда-нибудь вообще думала о барьерах между мной и трупом и классифицировала их. В данном случае хлопок был лучше, чем пластик, я знала это инстинктивно.
73 
