18 
Более опытная женщина, безусловно, приняла бы эти слова как комплимент, но мимо ушей Ровены они пролетели пустым звуком. В руку ей неожиданно ткнулся теплый нос. Это рыжая гончая все еще сопровождала ее. К ней присоединился огромный седеющий дуралей мастиф, ростом почти по пояс Ровене.
Мастиф сунулся носом ей в рукав.
— Отстань, — прошипела Ровена.
Гарет нахмурился. Его жеребец танцевал в возбуждении от лая и подвывания вертящихся под ногами собак. Ровена шлепнула гончую. Мастиф ухватился зубами за рукав и потянул на себя. Три маленькие собачонки с тявканьем бросились к ним по мосту. Их украшенные драгоценными камнями ошейники сверкали на утреннем солнце. Они понеслись прямо к Ровене. Она решила, что настал самый подходящий момент наплевать на дьявольское чувство юмора сэра Блэйна и взобраться на спину клячи. Она уже поставила одну ногу в стремя, но мастиф ухватил ее за штанину мощными челюстями. Ровена сжала зубы и изо всех сил подтянулась на руках, пытаясь сесть на лошадь, но борьба с мощным, хотя и престарелым зверем не увенчалась успехом. Хотя и полным поражением это тоже нельзя было назвать.
Ровена все-таки легла на живот поперек лошади, но на большее была явно не способна. Гарет поглаживал свою короткую бородку с видом полной безмятежности.
— Будьте любезны, — простонала она от напряжения. — Я была бы очень признательна вам, если бы вы помогли мне сесть на лошадь.
Повелительным ревом он разогнал собак. Рыжая гончая медленно удалялась, бросая на Ровену укоризненные взгляды. Гарет обхватил Ровену и поставил на землю. Задержавшись на мгновение, он принюхался. Затем, взяв ее за локоть, развернул к себе лицом.
— Не хочу быть грубым, но я должен настоять на том, чтобы ты выкупалась. Когда собаки начинают следовать за человеком, чуя его запах, это верный признак…
Внезапно он замолчал, и взгляд его изумленно остановился на ее разорванном рукаве, из которого свисала половина жареной курицы. Он осторожно вытащил се оттуда и швырнул в середину увеличившегося круга собак, собравшихся во дворе. Они набросились на нее с удовлетворенным рычанием.
Гарет сердито смотрел на Ровену. Она стояла в немой покорности. А что тут скажешь? Он просунул руку под ее верхнюю тунику, выудив оттуда пригоршню хлебных корок, два куска свинины, комок изюма и чернослива, три целых луковицы и гниющее яблоко, вытащенное ею из пасти кабана. Наконец стала ясной причина ее внезапной толщины. Исправив положение, насколько это было возможно, Гарет повелительно вытянул руку. Ровена скинула верхнюю тунику и вручила ему. Лохмотья полетели к собакам, так же как и ее запасы.
Она не могла скрыть унылого выражения лица, видя, как ее аппетитные сокровища исчезают, пожираемые собаками. Как наслаждался бы Маленький Фредди изюмом, томившимся в корице и меде! Ровена дрожала, оставшись в тонкой рубашке. Этот рыцарь был не просто жестоким — он был чудовищем.
Гарет отвязал плетеную корзину, притороченную к седлу, и сбросил ее прямо у ног Ровены. Он приподнял ее подбородок одним пальцем. Глаза ее были сухими, но губы сжались в гримасу горечи.
— Ты думала, что я заморю тебя голодом?
Молчание было самым красноречивым ответом.
На кончике его пальца, прикоснувшегося к ее подбородку, остался тонкий слой пыли. Он отбросил крышку корзины, чтобы показать ей два каравая горячего хлеба, горшок светло-желтого масла и три раздутых связки свежей колбасы. Он услышал жадное урчание в ее животе, прежде чем сама Ровена почувствовала это.
Она захлопнула крышку корзины ногой и уселась на нее. Она смотрела на него глазами, такими же голубыми и чистыми, как небо, которое становилось все ярче.
— Вы ведь не отдадите все это собакам, правда? Скажите, что не отдадите.
Гарет присел на корточки рядом с ней, убежденный теперь, что, если он все же решит бросить собакам эту корзину, чего и в мыслях не держал, ему придется бросить вместе с нею и Ровену.
Он заговорил медленно и терпеливо:
— Я взял все это для нашей утренней трапезы. Я думал, что будет куда более приятно провести ее вдали от дурных запахов вчерашнего веселья.
Она вскочила так же быстро, как и уселась, и тут же вручила корзину Гарету, с радостью ощутив ее солидный вес.
— Конечно. Отличная мысль. Прекратить ночной пост[2]. В Ревелвуде мы иногда не прекращаем ночного поста до самого вечера. А чем дольше ждешь первой еды, тем больше разгорается аппетит. — Ровена болтала непрерывно, потому что чувствовала: если ее аппетит разгорится еще больше, она окажется вполне способной проглотить Гарета вместе с его корзиной.
18 
