72 
Голос его прервался, он упал на руки Лизбет, и она поняла, что он умер, но продолжала прижимать к груди его голову, не зная, что еще может сделать. Она была оглушена грохотом, потрясена видом убитых и умирающих вокруг людей. Она поймала себя на том, что громко молится, продолжая прижимать к себе тело Гэдстона…
Спустя долгое время Лизбет открыла глаза и увидела, что рядом с ней стоит Родни, и поняла, что молилась не о себе, а о нем. Наступившая тишина болезненно давила на уши. Глаза жгло от дыма, горло першило. Лизбет закашлялась и тут заметила, что плачет, сама того не желая.
Она почувствовала, что Родни помогает ей встать, услышала, как он распоряжается, чтобы унесли тело Гэдстона. Потом он повел Лизбет в ее каюту. Здесь царил страшный беспорядок. Картины попадали со стен, стулья опрокинулись, позолота осыпалась на ковер.
— Выпейте вина, — негромко сказал Родни, и его спокойный тон привел ее в себя быстрее, чем коричневатое чилийское вино, которое он заставил ее выпить.
— Сидите здесь, — велел Родни. — Мне надо вернуться на палубу. Меня ждут дела…
Он ушел, едва договорив фразу, но через несколько минут Лизбет последовала за ним.
— У нас пятнадцать убитых и тридцать раненых, — сообщил ей мастер Ганнер.
Это было ее дело, и Лизбет приступила к нему, отметив, что условия на «Святой Перпетуе» гораздо лучше тех, с которыми она столкнулась на «Морском ястребе». Сразу же после того, как они захватили «Святую Перпетую», она осмотрела каюту хирурга и порадовалась тому, что там обнаружила.
На этот раз можно было не выпрашивать у Родни aqua vitae, у испанцев имелся специальный уксус для промывания ран и для компрессов, и Лизбет уже испытала его действие на матросах, которые получали порезы и ссадины, исполняя свои рутинные обязанности. Здесь нашлись и скатанные в аккуратные рулоны полосы полотна для перевязок, коробочки и баночки с лечебными мазями и настойками.
Некоторые из них были незнакомы Лизбет, чтобы она могла без риска воспользоваться ими, в целебных свойствах других она уже успела убедиться.
Незаметно пролетело несколько часов, прежде чем Родни пришло в голову справиться о мастере Гиллингеме. Посланный на поиски почетного гостя матрос появился в кубрике в тот самый момент, когда Лизбет заканчивала бинтовать последнего раненого. Едва она поднялась на палубу, как поняла, что корабль сильно качает. Волны перехлестывали через борт, палуба была залита водой. Даже за это непродолжительное время команда «Святой Перпетуи» сотворила чудеса. Корабль был совершенно очищен от последствий сражения. Боцман и его помощники латали снасти, плотники еще трудились вовсю, но поврежденные, пришедшие в негодность паруса уже успели заменить новыми.
Это действительно была тяжелая работа, учитывая качку, но матросы справились, несмотря на то что палуба то вздымалась вверх, то уходила из-под ног, а соленые брызги немилосердно орошали всех трудившихся на палубе.
Самую серьезную проблему представлял сейчас факт, что команда была слишком малочисленной, чтобы благополучно привести корабль в порт.
Матрос помог Лизбет пройти по палубе, но не успела она укрыться в кают-компании, как оттуда выбежал Родни, едва не сбив ее с ног.
— Молчите! — крикнул он, хотя Лизбет и так молчала. — Вы что-нибудь слышите?
Услышать что-либо было довольно сложно в посвисте ветра, плеске волн и скрипе брусьев. Но матрос, уловив слова Родни, ответил:
— Это пушки бьют, сэр, клянусь Богом!
Теперь и Лизбет услышала отдаленные пушечные выстрелы, но они показались ей эхом тех, которые звучали в ушах несколько часов назад.
— Это «Морской ястреб»! — воскликнул Родни. — Я везде узнаю грохот его тридцатидюймовки! Это «Морской ястреб», и он добивает испанские галионы.
Разумеется, это была всего лишь догадка, но она подтвердилась в полной мере, когда еще до сумерек их догнал «Морской ястреб». Родни приказал лечь в дрейф и ждал с нетерпением, которое умудрялся скрыть ото всех, кроме Лизбет. Она слишком хорошо читала признаки волнения на его лице.
Матросы не находили нужным сдерживать свои чувства, и, несмотря на ненастье, большинство из них при приближении «Морского ястреба» вышли на палубу.
— Вижу корабль! — выкрикнул дозорный и секундой позже весело добавил слова, которых ждал Родни: — Это «Морской ястреб», сэр.
Вокруг закричали «ура», а через некоторое время Лизбет услышала, как внизу кричат «ура» раненые, которым сообщили радостную новость.
72 
