28 
Уоткинс с еще большей подозрительностью впился в него взглядом.
– Да, это… Колин, – эхом откликнулась Анабелла. – Мой брат Колин.
Домовладелец явно не удовлетворился объяснением и продолжал ворчать:
– Вы же знаете, моя жена не любит, когда вы приводите мужчин в свои комнаты. После того последнего джентльмена она грозилась выставить вас на улицу. У нас респектабельный дом, и мы не хотим, чтобы о нас сплетничали в округе.
«Последний джентльмен. Интересно, кто это? Вероятно, Сомерсет… – стиснув зубы, подумал Колин. – Да, пожалуй, Ривертон был прав: она не столь невинна, как мне представлялось».
– Я не понимаю, почему я не могу пригласить к себе собственного брата? – вполголоса возмутилась Анабелла.
– Брата, говорите? – вздохнул старик и почесал крючковатый нос. – Ну, ладно, проходите. Только уж постарайтесь, чтобы моя хозяйка его не увидела.
Анабелла царственным жестом склонила голову:
– Благодарю вас, мистер Уоткинс, – и горделиво продолжила свой путь.
Колин тоже кивнул и пошел за ней, стараясь не смотреть на мокрую юбку, прилипавшую к ее бедрам.
Войдя в комнату, она прикрыла дверь и с негодованием набросилась на него:
– Видите, что вы наделали! Сейчас так трудно найти дешевое жилье. Благодаря вам я уже завтра могу оказаться на улице!
– Не стоит все сваливать на меня. Если я правильно понял домовладельца, я не первый посетитель в этих стенах. – Он замолчал, ощутив, что впервые в жизни в его голосе звучит ревность.
Она, видимо, услышала то же самое и поспешила заявить:
– Я вам уже говорила, что Сомерсет и я…
– Любовники? – невольно вырвалось у него.
Анабелла выдержала его взгляд, хотя ее щеки слегка порозовели.
– Нет, этого ты никогда не говорила, – более спокойным тоном продолжил он. – Впрочем, это не имеет ни малейшего значения. Сомерсета здесь нет – а я есть.
– Вы правы, – неожиданно согласилась она и зажгла свечи. – Вы так рвались сюда, что, надеюсь, вам у меня понравится. – Широким жестом она обвела комнату.
Колин понял, что Анабелла старается поддержать репутацию острой на язык собеседницы, и решил промолчать. Он окинул взглядом обстановку. Перед холодным камином стояли два стула. Еще два у грубо сколоченного стола, накрытого кружевной салфеткой. В углу – дубовый комод, а рядом с одним из окон висело зеркало в полный рост – пожалуй, самый дорогой предмет в комнате. Довершали обстановку кушетка и кресло, по всей видимости предназначенное для гостей. Все было дешевым и явно принадлежало домовладельцу, но Анабелла сумела придать комнате уютный вид. Колин улыбнулся, подумав, что для полноты картины стоило бы осмотреть и спальню, скрывавшуюся за узкой дверью.
– Ну, милорд, каковы ваши дальнейшие планы? – поинтересовалась она, чтобы прервать затянувшееся молчание.
Несмотря на ироничный тон, легкое дрожание голоса выдавало ее тревогу.
– В данный момент мой единственный план состоит в том, чтобы избавиться от мокрой одежды.
Она с подозрением посмотрела на него, затем решительно сказала:
– Дайте мне ваш камзол и жилет.
Колин без колебаний снял верхнюю одежду, повесил ее на спинку стула и остался в тонкой белой рубашке и промокших штанах табачного цвета. Анабелла отошла к камину и попыталась разжечь его.
– У меня это лучше получится, – Колин опустился рядом с ней на колени и взял у нее из руки щепку. Пальцы их соприкоснулись – он ощутил ледяной холод, а она вздрогнула, как от ожога.
Когда огонь разгорелся, Анабелла придвинула кресло к камину и развесила одежду Колина на его спинке, чтобы та побыстрей просохла. По ее замедленным движениям Колин понял, что она растеряна.
– Анабелла… – тихо произнес он.
– Чай! Давайте выпьем чаю, вам необходимо побыстрее согреться.
– Может быть, мы придумаем что-нибудь получше? – предложил Колин.
– Нет, нет, – ответила она, словно не понимая его намека. – Это не составит мне труда и не займет много времени.
Анабелла достала из шкафчика чайник и направилась к двери, за которой, по предположению Колина, находилась ее спальня. Сделав пару шагов, она задержалась у большого зеркала, взглянула на свое отражение и недовольно фыркнула:
– Ну и вид у меня! – Свободной рукой девушка попыталась привести в порядок распрямившиеся локоны. – Чэрити ахнет, когда увидит, во что я превратила прическу, над которой она столько трудилась.
Колин подумал, что никогда в жизни не видел никого обворожительней, чем эта женщина в промокшем платье, четко обрисовавшем ее изящную фигуру, но решил лишний раз не смущать ее и промолчал.
28 
