112 
Двое мужчин стояли, привалившись к косякам здания побольше — борделя. Один из них, здоровяк, явно был местным вышибалой. В мире проституции в обязанности вышибалы входило поддержание порядка в борделе и разрешение споров между шлюхами и клиентами. Второй, щуплый коротышка в повязанном на талии переднике с карманами, видимо, был лоточником; маленькая накрытая тележка стояла на краю проулка.
Заметив, что пришедшие разглядывают чёрный ход в бордель, вышибала вполне дружелюбно произнёс:
— Господа хорошие, дамочки пока не работают, вам придётся придти вечерком.
Лео собрал всю свою волю, чтобы разговаривать с громилой приятным тоном:
— У меня дело к хозяйке заведения.
— Сдаётся мне, не примет она вас... но можете спросить Уилли, — здоровяк махнул мясистой рукой в сторону обветшалого домика. Вид у него был расслабленный, но взгляд — хваткий.
Лео и Гарри подошли к ветхой двери в соседний дом. От дверного молотка давным-давно осталась только кучка дырок от гвоздей. Лео громко, но аккуратно постучал в дверь костяшками пальцев, хотя от нетерпения ему хотелось выбить дверь одним пинком.
Через секунду дверь, скрипнув, открылась, и перед Лео предстала бледная и недокормленная версия Уильяма. Как только он узнал Лео, зрачки молодого человека тревожно расширились. Он, наверное, и побледнел бы, если бы не был уже бледен до предела. Он попробовал тут же закрыть дверь, но Лео успел протиснуться вперёд.
Схватив Уильяма за запястье, Лео поднял руку вверх и осмотрел окровавленную повязку на его руке. Кровь на кровати... Мысль о том, что этот парень мог сделать с Кэт, вызвала приступ столь сильной ярости, что затмила всё остальное. Лео просто перестал думать. Через минуту он оказался на полу, верхом на Уильяме, которого безжалостно молотил. Как сквозь туман, он понял, что Гарри, выкрикивая его имя, пытается оторвать его от парня.
Привлечённый шумом драки, в дверь ворвался вышибала и кинулся на Лео. Рэмси перекинул здоровяка, который был и тяжелее, и крупнее, чем он сам, через голову, и при этом от удара тяжёлого тела об пол затрясся весь дом. Перекатившись, вышибала вскочил на ноги, и его пудовые кулаки рассекли воздух с сокрушительной силой. Лео отскочил, защищаясь, и ударил правой в челюсть. Вышибала легко блокировал удар. Однако, Лео дрался не по правилам «Лондонского призового ринга»[46], и тут же пнул громилу по колену. И как только тот со стоном согнулся от боли, Лео исполнил своеобразное фуэте или удар с разворотом, резко выкинув, разгибая, согнутую ногу и с лёту врезав ею противника по голове. Вышибала повалился на пол у ног Гарри.
Отметив про себя, что редко увидишь дерущихся настолько нечестно, как его шурин, Гарри кивнул Лео и направился в пустую приёмную.
Дом был пугающе пустым, единственными звуками были крики Лео и Гарри, пока они искали Кэтрин. Разило опиумным дымом, а окна покрылись такой толстой плёнкой копоти, что в занавесках не было ни малейшей нужды. Все комнаты были запущены донельзя — слои пыли, углы в паутине, ковры засажены пятнами, деревянные полы все в царапинах и выбоинах.
Гарри увидел, что из комнаты наверху свет лампы пробивается в полутёмный коридор, просачиваясь сквозь щупальца ядовитого дыма. Перескакивая через ступеньки, с колотящимся сердцем, он ринулся наверх.
На кушетке скорчилась старушечья фигура. Складки свободно свисающего чёрного платья не могли скрыть выпирающей худобы тела, скрюченного, как ствол лесной яблони. Казалось, женщина не вполне в сознании, костистые пальцы поглаживали кожаную трубку кальяна, как будто прирученную змею.
Гарри подошёл к женщине, и, положив руку ей на голову, запрокинул её, чтобы увидеть лицо.
— Кто вы? — прокаркала она. Белки её глаз были в пятнах, как будто их вымачивали в чае. Гарри с трудом сдержался, чтобы не отпрянуть от зловонного дыхания.
— Я пришёл за Кэтрин, — сказал он. — Скажите мне, где она.
Старуха уставилась на него:
— Брат...
— Да, где она? Где вы её держите? В борделе?
Алтея выпустила из рук кожаную трубку и обняла себя.
— Мой брат так и не пришёл за мной, — жалобно сказала она, пот и слёзы потекли по слою пудры на лице, превращая ту в пасту кремового цвета. — Вы её не получите, — но взгляд её при этом метнулся в сторону, на лестницу, ведущую на третий этаж.
Оживившись, Гарри выбежал из комнаты и бросился вверх по лестнице. Благословенная струя прохладного воздуха и лучи дневного света лились из приоткрытой двери одной из комнат наверху. Он вошёл внутрь, оглядывая затхлую комнату. Кровать была в беспорядке, окно распахнуто настежь. Гарри замер, резкая боль пронзила его грудь. Сердце, кажется, остановилось от страха. «Кэт!» — он услышал свой вскрик, подбегая к окну. Глотая воздух, он посмотрел на улицу — тремя этажами ниже.
112 
