Глава 26

— Я очень сердита на Кристофера, — призналась Беатрикс Амелии на следующий день, когда сестры под руку прогуливались по посыпанной гравием дорожке возле Рамзи-Хауса. — Но прежде чем изложу суть дела, предупреждаю: правда всецело на моей стороне.

— О Господи! — сочувственно воскликнула Амелия. — Мужья порой доводят нас до отчаяния. Расскажи свою версию, и я безоговорочно соглашусь.

Беатрикс поведала о визитной карточке подполковника Фенвика и последующем враждебном поведении супруга.

Амелия искоса взглянула на сестру и невесело усмехнулась:

— Насколько мне известно, Кристофер предусмотрительно предупреждал о подобных проблемах.

— Так и есть, — согласилась Беатрикс. — Но предупреждения облегчения не приносят. Люблю его безумно, но в то же время не могу не замечать, как он борется с болезненными мыслями, которые упрямо лезут в голову, и постоянно пытается подавить назойливые рефлексы, а обсуждать со мной мучительные трудности отказывается. Я завоевала его сердце и в результате оказалась в доме, где почти все двери постоянно остаются на замке. Он стремится оградить меня от любых неприятностей, но это уже не настоящий брак — совсем не такой, как у вас с Кэмом. Надо открывать не только свои лучшие стороны, но и худшие тоже.

— Мужчины не любят рисковать подобным образом, — отозвалась Амелия. — Нужно терпение. — Тон стал ироничным, а улыбка погрустнела. — Но уверяю тебя, милая: никто не способен долго скрывать собственные отрицательные качества.

Беатрикс посмотрела задумчиво.

— Не сомневаюсь, что рано или поздно спровоцирую его на какой-нибудь отчаянный поступок. Я постоянно требую, наседаю, а он сопротивляется. Боюсь, что так будет продолжаться всю жизнь.

Амелия улыбнулась ласково и в то же время снисходительно:

— Ни один брак не застывает в постоянстве. Лучшая и в то же время худшая сторона семейной жизни заключается в том, что отношения бесконечно изменяются. Дождись своего шанса, дорогая. Обещаю, новые возможности непременно откроются.

Как только Беатрикс отправилась к сестре, Кристофер с тяжелым сердцем поехал на встречу с Уильямом Фенвиком. Они не виделись с тех самых пор, как подполковник вернулся в Англию, чтобы излечиться от ран, полученных в битве у Инкермана. А расстались, мягко говоря, не самым дружеским образом.

Фенвик не скрывал неприязни к Фелану за то, что капитан получил внимание и награды, которые, по мнению Фенвика, по праву принадлежали ему. Даже те, кто подполковника терпеть не мог (то есть практически все, кто знал грубого самодовольного офицера), единодушно сходились в одном: Фенвик был создан для военной славы. Он прекрасно держался в седле, отличался безусловной храбростью и боевым напором, а главной целью своей жизни считал военные подвиги и место в пантеоне легендарных героев Англии.

Тот факт, что Кристоферу выпала участь спасти ему жизнь, оказался для подполковника серьезным ударом; можно было не обладать особым талантом предвидения, чтобы предположить, что Фенвик готов скорее умереть на поле битвы, чем смотреть, как Фелан получает Крест Виктории из рук королевы.

Кристофер не мог понять, чего именно хотел от него давний завистник. Скорее всего он узнал о предстоящей торжественной церемонии и просто счел необходимым выплеснуть накопившуюся желчь. Что ж, отлично. Пусть выговорится, а после этого Кристофер позаботится, чтобы обиженный вояка как можно скорее покинул Гемпшир. На визитной карточке был нацарапан адрес. Судя по всему, остановился он в местной гостинице. Выбора не было: приходилось идти туда — все, что угодно, лишь бы не допустить негодяя в свой дом, не позволить встретиться с Беатрикс.

  107